Даже отражение в зеркале подбодрило Бьярни. Но все же он подумал, что лучше бы они перетащили саркофаг на «Ландграфа» и полетели вдвоем с Магнусом. Чихал бы сейчас Бьярни на всю и всяческую чертовщину…

Но как бы то ни было, Бьярни предстояло справляться со сложившейся ситуацией. И довести «Карандаш» до цели, обозначенной на астрогационном диске. Кстати, цели Бьярни пока и сам не знал — программа открыла только ближайший этап: к системе Амазонки. Бьярни шел туда уже вторую неделю.

Он добрел до рубки и первое, что сделал за пультом, — это погасил, к чертовой матери, экран, куда выводилась картинка с видеокамеры. Ненавистный саркофаг на некоторое время исчез из поля зрения, но где-то в самой глубине сознания Бьярни прекрасно понимал, что проклятый чешуйчатый ящик в ближайшие дни еще неоднократно намозолит ему глаза.

Икс-привод послушно и размеренно тянул «Карандаш» по пунктиру — с каждой пульсацией рисунок созвездий вокруг яхты неуловимо менялся. Бьярни где-то читал, что обитатели планет привыкают к какому-то одному рисунку, и если их быстро перенести за много световых лет от дома и позволить взглянуть на небо, чужое небо может стать для них сильнейшим шоком.

Бьярни не очень верил в это. Он не понимал, как могут шокировать нормального человека тусклые огоньки над головой. Что там им, планетарным узникам, видно сквозь атмосферу? Бьярни единственный раз был на Земле и до сих пор помнил пустое небо над Стокгольмом — только самые яркие звезды виднелись на нем, виднелись, как тусклые умирающие фонарики. Разве можно сравнить это с неистовым заревом, которое увидит любой, кто выйдет в открытый космос где-нибудь неподалеку от ядра? Только ради этого зрелища легко стать бро-дягой-яхтсменом. Только ради того, чтобы иметь возможность видеть это небо — и не только над головой, а повсюду вокруг себя, — только ради этого можно бросить все, купить яхту и навсегда уйти в пространство. В Галактику, полную тайн и загадок.

«Ага, — отвлекся от неожиданно нахлынувших мыслей Бьярни. — Вон одна из загадок в грузовом отсеке стоит. И медленно сворачивает тебе мозги набекрень».

Бьярни тряхнул головой, отгоняя назойливые мысли. Ему все чаще казалось, что мысли эти принадлежат не ему, а кому-то иному, кто находится неподалеку и настырно вдалбливает их Бьярни. Но зачем? Это понять было невозможно — по крайней мере пока.

Чтобы отвлечься, он вытащил на оперативную консоль трек-пунктир и решил сориентироваться перед следующей пульсацией. А то с возней вокруг саркофага Бьярни как-то выпал из рабочего ритма.