Кровники прибыли на Молех, чтобы сражаться, однако на это поле боя они явились, чтобы умереть.

Вит Саликар встал, и позади него поднялись на ноги девяносто шесть Кровавых Ангелов, каждый из которых отсалютовал своим клинком небу. Не врагам, те были недостойны какого-либо признания. Это был последний салют Императору и Терре, Сангвиник и Ваалу.

Саликар отчистил свой силовой меч от грязи при помощи промасленной тряпки, и Акора увидел, что с тыльника в виде капли крови свисают личные жетоны. Акоре не требовались психические силы, чтобы ощутить связанное с ними бремя вины. Ржавчина и несомненный запах крови смертных говорили сами за себя.

Саликар заметил его взгляд и убрал клинок в ножны. Жетоны загремели о чехол из кожи и железа.

— Вы все еще собираетесь это сделать? — спросил Акора.

— Собираюсь, — подтвердил Саликар. Он сжал кулак и вскинул согнутую в локте руку. Десять бронетранспортеров «Носорог» запустили двигатели, извергая масляный дым и сотрясая землю.

— Тебе не следует пытаться меня переубедить, Акора. Я не собираюсь очернять этот миг необходимостью тебя строить.

— Я не собираюсь делать ничего подобного, — ответил тот, хотя мятежная мысль уже мелькала у него в голове. Он немедленно избавился от нее. Его силы были велики, однако не настолько, чтобы переломить такую каменную волю.

— Вы верите, что это наказание? — спросил Акора.

— Да, — ответил Саликар.

— Вы ошибаетесь, — произнес Акора, положив руку на полускрытый символ легиона на наплечнике командира. Фамильярный жест, если не сказать слишком фамильярный. Они с Саликаром были боевыми братьями, однако далеко не друзьями.

Саликар глянул на руку Акоры.

— Тогда что же это такое?

— Это правосудие.

— Пошли! — закричал Аксиманд.

Третье отделение вырвалось из-за укрытия, перемещаясь и стреляя, пока коготь дредноутов Унгерран вел огонь из пушек и ракетных установок. Стремительные залпы крупнокалиберных снарядов и выписывающих спирали ракет ударили по линии решетчатых укреплений. Заполненные щебнем и сложенные, будто детские кубики, те представляли собой идеальные временные сооружения.

Временные или нет, а преодолеть их чертовски сложно.

Позади него, среди огней на месте падения или жесткой посадки дымились «Грозовые птицы». Около пяти сотен Сынов Хоруса хлынули на изрезанную местность плоскогорья Унсар менее чем в сотне метров от ступенчатой обороны.

Неважно, откуда велся штурм — с земли, моря или воздуха, — последние сто метров всегда было необходимо пересечь воинам, желающим сойтись с врагом в лоб.