* * *

У ворот собственных хором Довмонта ждал неприятный сюрприз в виде посланцев князя Святослава Ярославича. Вели он себя вызывающе и нагло, не кланялись, даже толком не поприветствовали, десятник лишь буркнул сквозь зубы, мол, князь псковский тебя требует сей же час!

Довмонт нехорошо ухмыльнулся:

– А что же, грамота княжья при вас есть?

– А как же! Вот она.

Вытащив из-за пазухи свиток с привешенной восковой печатью, десятник протянул ее князю. Без всякого почтения протянул, будто какому-нибудь худородному простолюдину! Унизил перед собственными людьми, перед прохожими псковичами! Спускать такое было категорически нельзя – урон чести.

Довмонт и не спустил, скрестил на груди руки… и грамота княжеская упала в дородную грязь!

– Оружие наземь! – махнув рукой своим воинам, князь хмуро глянул на посланцев. – Все.

– Эй-й! – испуганно попятился десятник. Рыжеватая борода его задрожала, непонятно от чего – от гнева, обиды или страха.

– Я сказал – живо! – прикрикнул кунигас.

Тем временем Любарт с дружиною уже обступили посланцев со всех сторон, попробуй, рыпнись! Тут уж не до гонору. Острие копья уперлось десятнику в грудь.

– Ну, ладно, ладно, – оторопел тот. – Нас всего лишь послали, да.

Из-за угла, из-за забора, опоясывавшего соседнюю усадьбу, вдруг выскочил всадник на взмыленном гнедом скакуне. Проскакал, раскидывая копытами ошметки грязи, осадил коня перед Довмонтом, спешился:

– Слава богу, успел!

– Митрофан?! – узнал князь. – Ты как здесь?

– Тебя предупредить, княже!

Молодой боярин Митрофан Окуньев был из тех людей, заговорщиков, что совсем недавно уговаривали Довмонта против Святослава. И ведь уговорили! Однако, по всему видать – протекло где-то.

– Святослав-князь в поруб тебя бросить задумал, – отдышавшись, промолвил Митрофан. – Как многих из нас. Нас – по навету, тебя – по Герденя-князя письму.

– Что?! – изумился Довмонт. – Гердень во Псков пишет?

– О том письме мы узнали, – боярин довольно пригладил бороду. – Войшелк через него говорит. Мол, как властелин Литвы, ищу союза со Псковом супротив орденских немцев. Мол, отца моего Миндовга вы уважали, уважьте и меня – предателя подлого и убийцу… это он про тебя так! – выдайте немедля посланцам Герденя-князя!