— О, как пафосно сказано, — Норга усмехнулась и медленно встала. — Значит, уйдёшь без знания?

— Это не знание, а суеверие, — буркнул Георг.

— Тем более, чего же тогда бояться?

— Ладно, говори.

— Гора, моё пророчество для тебя очень короткое: ты всё ещё связан с тьмой, она вне тебя, но рядом с тобой, она будет идти за тобой, куда бы ты, ни пошёл.

— Чушь!

— Нет, не чушь! Или ты её или она тебя. Впрочем, думай, как хочешь.

— Это всё?

— Нет.

— Ну, что ещё?!

— Твои жертвы ещё впереди.

— Я знал, что ты обязательно это скажешь!, — горько усмехнулся Проквуст. — Пожалуй, я пойду, пока ты ещё что-нибудь не придумала.

— Ты вернёшь меня императору?

— Передам, кому следует, а дальше не моё дело. Прощай, Норга.

— Спасибо и не падай духом, Гора, ты слишком ярок, чтобы светить впустую.

Георг вновь махнул рукой и мысленно отпустил себя из этого пространства. Арианская ведьма нырнула в зелёное облако и превратилась вместе с ним в светящийся туман, в котором смутно угадывалась дверь. Проквуст потянул её на себя, та сопротивлялась, но недолго, он распахнул её настежь и вышел. Георг открыл глаза, они были полны слёз, да и весь он был насквозь мокрый. Он с трудом встал, ноги дрожали, нелегко далось ему это путешествие, но надо заставить себя дойти до спальни.

За окнами уже темнел вечер, Проквуст принял душ и рухнул на кровать, сон навалился сразу, плотный, без сновидений, исцеляющий.

Пилевич явился к завтраку, уселся за стол и плотоядно потёр руками.

— Что, Станислав Львович, проголодался?