— Веданушка, родная, ну что ты?, — шептал Артём.

— Я так скучала, шептала в ответ Ведана.

На крыльце послышалась тяжёлая поступь настоятельницы, она вошла, ухмыльнулась, глядя на раскрасневшуюся молодёжь и села за стол.

— Что ж это вы, даже не присели?

— Вас поджидали, матушка.

— Ну-ну, — усмехнулась женщина. — Так веди к столу жениха своего, он ведь, наверное, есть хочет?

Под хитрым взглядом настоятельницы Артём вдруг ощутил жуткий голод, только сейчас в ноздри пахнуло одурманивающим запахом свежего хлеба, который Пелагая нарезала большим ножом. Он жадно глянул на стол: зелень, овощи, сыр, крынка со сметаной, и парок из кружек с травяным чаем.

Некоторое время он энергично утолял голод, пока не заметил, что женщины ничего не едят, только смотрят на него. Настоятельница с интересом, княжна с нежностью. Артём выпрямился.

— Уважаемая Пелагея, спасибо за угощение.

— На здоровье. Можешь меня просто матушкой называть.

— Матушка, вы, когда получали последнее письмо от Ведагора?

— Давно уж не было. Раньше письмецо с каждым поворотом коловорота приходило, а тут второй пошёл и тишина.

— А сами писали?

— Мы сами не пишем, Зорко, устав не велит. Вот только когда почтарь приходит, в уши ему расскажем, а он обратно относит.

— Значит, вам ничего неизвестно?!

— Что неизвестно?!, — в унисон спросили Пелагея и Ведана.

— Что я нашёл владетельную карту, что потом был поединок, что я победил, и мне определили путь на остров Буян?

Княжна побледнела и испуганно прижала к груди руки.

— Артём, не ходи на Буян!

— Да, — мрачно кивнула настоятельница, — гибельно там.