— А жаль….

Лиианну передернуло. Минуты текли. Медленно, клубясь дымом под плоской крышей. Крики и шум стрельбы за стеной — взвились и затихли, лишь глухое винтовочное так-так-так летело еще с улиц — с каждым разом все дальше и тише… Лязгнуло железо. За спиной, громко — Лиианна вздрогнула. Штурмовик оглянулся на звук. Скользнул по ней взглядом, усмехнулся опять:

— Сиди тихо.

А потом мир посерел, обрел форму и выцвел — пришел рассвет. Лиианна услышала шаги за стеной. Сквозь вязкую тишину — четкие, уверенные шаги. Загудели за стеной голоса — приветствия, отрывистый лай военных команд. Сердце забилось в груди — узнала, услышала знакомый голос. Скрипнув, распахнулась деревянная дверь. Свет ударил в глаза… Сердце замерло, пропустило удар. Рванулось опять, выбив из губ долгожданное:

— Наконец-то.

Она узнала его… Узнала сразу, несмотря чужую форму. Те же широкие, бугрящиеся мышцами плечи, над лбом челка — вечно вразлет. Косой шрам на скуле — еще в детстве, когда она шутки ради попросила его забраться на яблоню.

— Уарра, здравствуй. Я ждала тебя…

Поперек скулы, поперек давнего белого шрама — косой, змеящийся след. Алая молния. Мир в глазах потемнел — Лиианну рванули за плечи и сильно. Аж ноги оторвались от земли. Свет брызнул в лицо. Серый, тусклый свет пропахшего дымом рассвета.

— И с кем ты была?

Лицо у Уарры незнакомое — злое, закаменевшее, не свое. Побелевшие губы, глаза стянуты бешенством в нитку…

— С кем? Не вижу…

— Ты что? — спросила Лиианна. Тихо, не веря ушам. Тонкий белый шрам на его скуле — змеится еще, еле виден за алой печатью татуировки.

— О чем ты? — повторила она, пытаясь стряхнуть сжавшиеся на плечах руки, — ослеп? Мое лицо чисто, ты видишь…

Лицо Уарры поплыло, защипало соленым в глазах. Плечо дернули — со всей дури, ближе к свету. Ладонь прошлась по лицу, завернула назад длинные волосы.

— Пусти, — выдохнула она, — я чиста, видишь — ничего нету.

Уарра смотрел на нее — глаза навыкате, не мигая. Зрачки налились кровью — страшно. Скрипнул зубами, спросил:

— Как так?

Ответил голос из-за спины. С угла, где стоял, подперев стену давешнй штурмовик. Протяжно, лениво до ужаса.

— Забей, бро… Звездные раскрашенные лица не жалуют…

«Неправда» — промелькнула мысль. Удар по лицу. Короткий, не больный, но обидный до ужаса. Подвернулась нога. Лиианна осела на землю.