Некоторое время начальник порта громко перебрасывался бранными замечаниями с теми из капитанов, которые оказались заперты в его владениях против воли. Чиновник жестко пресек любые попытки выбить послабление посуточного сбора за стоянку для тех, кто вынужден был пережидать ненастье в Фельене, и прежде чем скрыться за дверьми управы, изрек безрадостное напутствие:

— Советую вам всем отправиться в храм и помолиться, чтобы плотина, сдерживающая поток Ниммы, выдержала, потому что если ее прорвет, нас затопит ко всем ахогам собачьим!

— А что за Нимма? — обратился Тобиус к стоявшему рядом плечистому человеку в непромокаемом плаще, по виду грузчику.

— Один из притоков Наля, месье, — ответил тот, — выше по течению входит в него. А еще выше по течению самой Ниммы стоит плотина, защищает пастбища на Алувинских холмах. Если прорвет ее, то и пастбища затопит, и Наль поднимется так, что спаси Господь тех, кто неважно плавает.

Грузчик сплюнул, втянул голову в плечи и потрусил прочь под потоками проливного дождя. Тобиус решил спуститься к реке на причал, где стоял корабль Барвази, и соломеец встретил его в весьма расстроенных чувствах. Он сказал, что до окончания бури гукор дальше не поплывет, ибо это верная смерть.

Следующие три дня троица сидела в снятой мансарде одного из доходных домов Фельена. Гном с гоблином большую часть времени резались в карты, распивая горячий чай, а Тобиус, сидя у окна, работал над книгой заклинаний. Бывало, он разглядывал темно-серый город, раскуривая трубку, и следил за быстрым водотоком все ширящегося Наля. Буря лютовала, и оставалось радоваться, что, несмотря на нехватку дров, его чары защищали мансарду от холода и сырости, а Вадильфар сразу же, как они сняли это жилище, заделал все дыры в крыше, чтобы не текло.

По крайней мере, раз в день то один гвардеец, то другой отправлялся в порт, чтобы проверить, как дела у капитана Барвази. По возвращении они докладывали, что вода поднимается, и обитатели ближайших к реке построек уже подумывают о том, куда бы им убраться в случае чего.

— Местные встревожены, — говорил гном, вернувшись под вечер в мансарду и стаскивая с себя плащ да латы, — начались неприятности. Мало того что рыбаки не могут выйти на промысел, торговцы бояться за скоропортящийся товар, и в городе застряло изрядное количество народу, так еще и собаки начали пропадать. А местами, говорят, и не только они.

Когда Вадильфар вернулся, Вилезий смог покинуть свой пост и отправиться на кухню за ужином. По крайней мере один телохранитель находился рядом с Тобиусом круглосуточно. Поужинали в обычной непринужденной обстановке, после чего гвардейцы уселись играть и Тобиус присоединился к ним. Это был первый раз, когда он изъявил желание взять в руки карты, и приняли нового игрока с некоторой настороженностью — волшебники за игральным столом вызывали справедливую опаску.