Жаворонок слушал, постукивая пальцем по подлокотнику кресла.

«Пять лет я не имел никакого веса, – размышлял он. – У меня не было права голоса на важных заседаниях совета, я лишь хранил коды доступа к дивизии безжизненных. Я снискал божественную репутацию бесполезного существа».

Риторика внизу стала еще враждебнее, чем на предыдущих собраниях. Но его встревожило не это. Проблемой был жрец, призывавший к войне. Нанровах, первосвященник Кремня Благородного. В обычном случае Жаворонок не потрудился бы внимать. Но Нанровах неизменно считался ярым противником войны.

Что же толкнуло его передумать?

Вскоре к ложе подошла Рдянка. К ее прибытию у Жаворонка восстановился вкус к вину, и он сосредоточенно его потягивал. Голоса против войны звучали тихо и редко.

Рдянка присела рядом – шорох ткани, запах духов. Жаворонок на нее не взглянул.

– Как ты добралась до Нанроваха? – наконец спросил он.

– Никак, – сказала Рдянка. – Я не знаю, почему он сменил позицию. Плохо, что он переметнулся так быстро, – это выглядит подозрительно и наводит на мысль, что я им помыкаю. Но так или иначе я приму поддержку.

– Тебе настолько хочется войны?

– Мне хочется, чтобы наш народ осознал угрозу, – ответила Рдянка. – По-твоему, я жажду, чтобы она началась? Стремлюсь посылать наших умирать и убивать?

Жаворонок всмотрелся в нее, оценивая искренность. У нее были такие прекрасные глаза. Мало кто это замечал при том, как она выставляла все прочие стати.

– Нет, – сказал он. – Я не думаю, что ты хочешь войны.

Она отрывисто кивнула. Ее платье было, как всегда, облегающим и коротким, но сегодня с особо открытым верхом. Груди – приподняты и выпячены, чтобы бросаться в глаза. Жаворонок отвернулся.

– Тоска сегодня с тобой, – заметила Рдянка.

– Я растерян.

– Надо радоваться, – возразила она. – Духовенство почти договорилось. Скоро на главной ассамблее богов прозвучит призыв к атаке.

Жаворонок кивнул. Главную ассамблею богов созывали только в важнейших случаях. На ней право голоса имел каждый. Если проголосуют за войну, то богов, владеющих кодами для безжизненных, – того же Жаворонка – призовут к командованию войсками.

– Ты изменила команды для десяти тысяч Утешителя? – спросил он.

Она кивнула:

– Теперь они мои, как и безжизненные Милосердной.