– Монстр приплыл на звук ревуна, который ты включил, – добавил смотритель, неприязненно глядя на Штуцера.

Тот неловко пошевелился и уронил со стола какую-то металлическую посудину, которая с оглушительным звоном запрыгала по каменному полу.

– Да чтоб тебе! – в сердцах выругался Ник.

Монстр опять заревел и налег своей тушей на маяк. Стены завибрировали.

– Надо включить ревун, – посоветовал Штуцер.

– Нет, – решительно возразил смотритель, – будет еще хуже.

Раздался новый крик и еще толчок, на этот раз более сильный.

– Я включаю! – заявил Штуцер.

– Не вздумай! – предостерег Ник.

– Да пошел ты! – огрызнулся Штуцер. – Я здесь командир!

– Это мой маяк! – попытался осадить его Боб.

– А тебя, вообще, не спрашивают! – отрезал тот. – Иначе, сдохнем все.

Он дернул рубильник. Маяк издал рев. Тварь ему ответила. Маяк повторил. Тварь отозвалась. Уши у них заложило. Они словно бы очутились между Сциллой и Харибдой и явно были здесь лишними. Часть людей снизу поднялась наверх.

Разговор монстра с маяком длился около получаса. Всем уже начало казаться, что, наговорившись, тот уплывет восвояси. Но получилось не так.

До твари начало доходить, что что-то здесь не так. Ее ответы ревуну стали медленно менять тональность, в них появились новые интонации и звуки сделались длиннее, иногда они были сдвоенными. А ревун издавал все те же ровные сигналы через равные промежутки времени – каждые тридцать секунд. Монстр начал впадать в раздражение, его спина заходила ходуном.

Внезапно из воды взвился исполинский круглый хвост с жалом на конце и хлестнул по маяку. Все незакрепленные предметы в комнате попадали. Тварь замолчала, а ревун продолжал работать.

Монстр еще раз словно бы задал маяку какой-то вопрос серией из трех мощных звуков.

Ответ ревуна был все тем же – он издавал короткие однообразные сигналы, слушать которые монстр больше не хотел.

Хвост из воды еще раз обрушился на маяк. Теперь удар был гораздо сильнее. Стекла треснули и осыпались. Сам собой включился прожектор.

Удары стали следовать один за другим, стены заходили ходуном, по ним побежали трещины.