Винты медленно остановились. Через некоторое время наружу потянулись солдаты с поднятыми руками. Уэйн и Ме-Лаан поспешили к ним, собирая оружие, в то время как соотечественники Аллика поднялись на борт корабля, чтобы взять его под свой контроль и обыскать на тот случай, если кто-то притаился внутри.

Мараси все это время ждала, потягивая шоколад и размышляя. Завернутый в носовой платок штырь Ре-Луура был надежно припрятан в ее кармане. Перед мысленным взором предстал сначала бредущий сквозь снег Уэйн – с дробовиком на плече, в россыпи пятен замерзшей крови. Потом радостное лицо Ваксиллиума – в тот момент, когда он взмыл в небо, чтобы погнаться за своим дядей.

В этих людях присутствовала тьма, о которой не говорилось в историях про них. Мараси подошла к самому ее краю, но, к счастью, смогла повернуть обратно. Она гордилась тем, что выполнила миссию, порученную кандра, но тем не менее решила, что ее ждет совсем другое будущее.

Она сделала свой выбор.

– Клянусь морозом, – вернул в настоящее голос Аллика. – Нам бы надо что-то сделать, ага?

Мараси оторвала взгляд от опустевшей фляги с шоколадом и посмотрела туда, куда указывал Аллик. Малвийская команда воздушного корабля закончила свою инспекцию, вражеских солдат увели – Мараси предположила, что их посадят под замок в корабельный карцер.

Костюм был по-прежнему там, где его оставил Ваксиллиум: болтал ногами, привязанный к верхней части копья Вседержителя. В рот ему засунули кляп, метапамять сняли, Ваксиллиум при помощи алломантии опустошил его металлические резервы, и все-таки казалось, что предосторожностей недостаточно. Оставались еще штыри, поскольку никто не знал, как их извлечь, не убив носителя. Без металлов Костюм вряд ли был на что-то способен, но Мараси продолжала волноваться.

На поле к Ваксиллиуму присоединилась Стерис. Он обнял ее за плечи. Мараси улыбнулась. Вот уж не думала, что это зрелище покажется ей утешительным. Но они так хорошо смотрелись вместе.

К несчастью, к Ваксиллиуму и Стерис приближались неприятности в лице капитана Аллика, Джордис, и кое-кого из ее воздухоплавателей. Две группы встали друг против друга. Уэйн небрежно придерживал лежащий на плече дробовик, Ме-Лаан возвышалась над всеми на добрых два дюйма, руки ее были сложены на груди, а поза выражала непреклонность.

Действительно, надо было что-то делать.

– Идем, – сказала Мараси Аллику.

Капитан Аллика, Джордис, носила один из переводческих медальонов – и она не дрогнула от порыва холодного ветра, которым сопровождалось прибытие Мараси.

– Мы благодарны вам за помощь, – говорила Джордис с тем же самым акцентом, который был у Аллика. – Но признательность не позволяет нам закрыть глаза на воровство. Мы рассчитываем, что нам вернут нашу собственность.