Но я должен быть твердо уверен, что просплю достаточно долго, чтобы не застать в этом мире Белл Даркин или Майлза Джентри, особенно – Белл. Если ее не станет, я смогу забыть ее, забыть то, что она сделала со мной, вычеркнуть ее из памяти… А пока мое сердце раздирает на части оттого, что я знаю, что она всего в нескольких милях отсюда.

Что ж, прикинем. Белл сейчас двадцать три, – во всяком случае, она так утверждает. Правда, однажды она проговорилась, что помнит президентство Рузвельта. Ладно, пусть ей еще нет тридцати. Если проспать лет семьдесят, от нее один некролог останется. Пусть будет семьдесят пять – для верности.

Потом я вспомнил об успехах в гериатрии. Толкуют, что скоро продолжительность жизни достигнет ста двадцати лет и такой возраст, мол, вполне достижим. А может, стоит залечь лет на сто, – правда, я не уверен, в состоянии ли хоть одна страховая компания предложить мне столь длительный анабиоз.

Тут под теплым дыханием виски мне в голову пришла поистине дьявольская мысль: вовсе не обязательно дожидаться смерти Белл. Достаточно, более чем достаточно, просто идеально отомстить женщине тем, что остался молодым, когда она превратилась в старуху. Разницы лет в тридцать хватит вполне, чтобы ткнуть ее в это носом.

Я почувствовал легкое прикосновение лапы.

– Ма-а-ло! – объявил Пит.

– Ненасытное брюхо, – проворчал я и вновь наполнил блюдце лимонадом.

В знак благодарности он немного помедлил, потом вновь принялся жадно лакать. Но он уже прервал поток сладостно-мстительных мыслей. Да, а что, черт побери, мне делать с Питом? Кот – не собака, его в чужие руки не отдашь; он попросту такого не вынесет. Иногда кошки привязываются к дому, но Пит не таков. Для него с тех самых пор, как девять лет тому назад его отняли от матери, единственной опорой в нашем изменчивом мире был я. Даже в армии я умудрялся держать его при себе и ради этого шел на любые ухищрения. Пит пребывал в добром здравии и, похоже, сдавать не собирался, хотя шрамов у него хватало. Сообразовывай он склонность к лидерству со своими возможностями – ему еще лет пять выходить победителем из всех драк и плодить потомство.

Я мог бы, конечно, оплатить содержание в кошачьем пансионе до конца его дней (немыслимо!); мог бы усыпить его (так же немыслимо!) или просто бросить. С кошками всегда так: или вы безропотно выполняете принятые на себя обязательства – или бросаете несчастное создание на произвол судьбы, обрекая на одичание, и разрушаете его веру в высшую справедливость. Как Белл разрушила мою веру.

Стоп, Дэнни! Выкинь-ка все это из головы. Твоя собственная жизнь может лететь под откос, но тебе все равно придется выполнять принятые на себя обязательства перед избалованным котом.