Тут мои философские размышления были прерваны. Имбирное пиво попало Питу в нос, и он чихнул.
–
Пит не обратил внимания на мои слова. В общем и целом он лучше меня умел вести себя за столом – и знал об этом.
Наш официант околачивался возле кассы и трепался с кассиром. Наступило послеобеденное затишье, и, кроме нас с Питом, еще несколько посетителей сидели у стойки. Когда я сказал «Gesundheit!», официант взглянул в нашу сторону и что-то сказал кассиру. Они оба посмотрели на нас, затем кассир вышел из-за стойки и направился к нам.
– Полундра! – тихо скомандовал я.
Пит огляделся и нырнул в сумку, которую я тут же прикрыл. Кассир подошел, облокотился на столик и быстрым взглядом окинул всю кабинку.
– Извини, друг, – начал он тусклым голосом, – но кота придется отсюда убрать.
– Какого кота?
– Того самого, что ты поил из блюдца.
– Не вижу никакого кота.
Он нагнулся и заглянул под столик.
– Ты засунул его в сумку, – уличил он меня.
– В сумку? Кота? – недоуменно переспросил я. – Мой друг, вы страдаете острой фигуральностью речи.
– Что? Выражайся по-человечески! Кот у тебя в сумке. Открой ее.
– Есть у вас ордер на обыск?
– Слушай, не валяй дурака.
– Это вы валяете дурака, требуя осмотра моей сумки без ордера. Война давно кончилась, и Четвертая поправка снова действует. Ну, как я понимаю, вопрос урегулирован. Передайте официанту, чтобы он повторил заказ, или организуйте все сами.
Он, похоже, обиделся.
– Друг, я ведь против тебя ничего лично не имею, но терять лицензию мне неохота. Видишь, вон там, на стене, табличка. На ней ясно написано: «Посетители с кошками и собаками не обслуживаются». Мы стараемся соблюдать санитарные нормы.