— Можешь начинать, — когда конюшня скрылась за пригорком, Спикер придержал коня, давая Каштанке поравняться с ним.

 Терис глубоко вдохнула и нервно одернула капюшон, по привычке надвигая его пониже. Все не так уж и плохо, в ее истории появилась даже некоторая согласованность...и сейчас лучше стараться не задумываться над навязчивым предчувствием критики, которую придется в скором времени выслушать.

 — Мне двадцать, моя мать погибла в Кватче во время Кризиса, отец, стражник, получил ожоги и воспитывал меня один. Он брался за любую работу, какую мог выдержать, я с семи лет убиралась в чужих домах, стирала, мыла полы, времени на учебу у меня не было. Последние пять лет отец занимается сбором трав, научил меня разбираться в них, наше положение улучшилось. Мы живем около Бравилла, поставляем ингредиенты в Гильдию Магов. Весной я болела болотной лихорадкой, пришлось постричься. Гребень... — пальцы нервно сжали уздечку, — Это последнее, что осталось от моей матери, напоминание о ней. Отец так и не смог его продать даже в тяжелые для нас времена, он слишком любил свою жену и надеялся, что когда-то сможет передать семейную драгоценность мне… Но вообще мне все это кажется не слишком убедительным, лучше бы как в тот раз куртизанкой... — она перевела взгляд на Лашанса, который после ее последних слов с некоторым усилием сохранял спокойный вид, — Я ничего не смыслю в торговле, на травах много не заработаешь, тем более, в Бравилле маги Гильдии выращивают их сами, а в лавках платят немного. Я пыталась продавать их два года назад, ничего толком не заработала. Может, я немой буду? Так и не оправилась после Кватча, родные сгорели у меня на глазах…

 — Нет, это лишнее. Не хочу, чтобы моралисты вроде Матильды Петит обвиняли меня в нездоровых наклонностях.

 — Вы поможете?.. — в голос проникли умоляющие нотки, но полукровка не попыталась их скрыть, только шире раскрыла глаза, придавая им выражение глубочайшего отчаяния и искренней надежды.

 Спикер какое-то время смотрел на нее, как показалось Терис, воздерживаясь от комментариев, после чего заговорил сам.

 — Я Маркус Доран, дворянин. Пригласили в особняк меня, ты приехала со мной. Так тобой гораздо меньше заинтересуются, вопросов будет немного. Твоего отца придется убить вместе с матерью, или через пару лет после нее. Решишь сама. Ты... Тебя на самом деле кто воспитывал?

 — В приюте была, около пяти лет назад выпустили.

 — Отлично, так и оставим, чем больше правды, тем убедительнее. Так вот, когда тебя из него выпустили, ты честно работала в Бравилле. Мыла полы, посуду, занималась грязной, но совершенно законной работой. Может, прислуживала в чьем-то доме. Ни в травах, ни в чем-то подобном ты не разбираешься, оружия в руках не держала. И вообще боишься вида крови.