— То есть деньги вас не интересуют? — Невилль скептически поднял бровь, и его колючий взгляд стал совсем неприятным. С таким же взглядом его сослуживцы раньше выворачивали у нее карманы и перетряхивали сумку, а потом долго выпытывали, что и откуда у нее взялось.

 — Гораздо меньше всего остального. Если наткнусь на клад, с радостью разделю между вами.

 — Потрясающее благородство с вашей стороны, — Матильда Петит взглянула на бескорыстного дворянина не то как на святого, не то как на сумасшедшего, но ничего враждебного в ее глазах не промелькнуло.

 Сейчас не промелькнуло. А потом, когда гости начнут умирать, подозрения и страхи разрастутся быстро, убежище тому доказательство.

 Терис содрогнулась при мысли о том, что творилось дома, и Невилль обернулся на ее движение, будто бы только что заметив ее.

 — А какие планы у вас? — вопрос, заданный тем же тоном, что и на допросе, вызвал дрожь и ужасающее по своей силе желание сбежать.

 Но бежать нельзя, нельзя даже подать виду... Вместо этого — кроткий и полный почтения взгляд, искренность и спокойствие в глазах. Погибший в Кватче отец был стражником, ей положено чтить представителей закона.

 — Осмотрю дом, книги... Думаю, здесь и правда много интересного.

 — Так вы образованы?

 — Умею читать и писать, — все тот же чистый взгляд, не замутненный ни каплей лжи, — В приюте немногому учат, я пытаюсь узнавать что-то сама. Жаль, что такая возможность появилась только недавно.

 — Очень похвально. И чем же вы интересуетесь? — Невилль сложил руки за спиной, и в памяти вновь всплыли тускло освещенные помещения тюрьмы и кабинет капитана стражи с неизменным столом, листами пергамента и чернильницей с истрепанным пером.

 — Алейдской культурой в основном.

 — Очень необычно, — в темных глазах редгарда неискоренимое после многих лет службы подозрение старательно выдавалось за интерес, — И откуда такие увлечения?

 — В приюте один из учителей в молодости часто бывал в руинах, рассказывал нам, — во взгляд проникло неподдельное тепло, вызванное воспоминаниями о старом аргонианине, научившем ее стрелять. Он бежал из Чернотопья и целое лето жил в пещере недалеко от приюта, залечивая раны и скрываясь от преследователей, о которых так и не сказал ни слова. Терис и Харна наткнулись на него случайно и после этой встречи все лето бегали к нему и приносили с собой припасенную с ужина еду и с трудом добытые бинты. В благодарность он учил их обращаться с оружием и рассказывал про пещеры и руины, про повадки троллей и гоблинов, водил по едва приметным звериным тропам и, когда смог охотиться, угощал мясом, которое бывало в приюте только по праздникам. А осенью он пропал и больше так и не появился ни в этих местах, ни где-то еще, где надеялась найти его Терис.