— Но ты не можешь формировать кабинет всего с шестью членами. И ты не можешь увеличить число членов засчет кого-то другого со стороны — практически все, из кого ты можешь выбирать, сейчас находятся здесь, остальных беженцев с Землей вообще ничто не связывает, никаких клятв правительству они не давали. Мы должны работать над этим все вместе, просто нужно найти какой-то компромисс. Вшестером нам не справиться ни за что, ты только посмотри на нас, мы так устали. Нет, это невозможно. Это… да это настоящее самоубийство! По крайней мере, определенно провал, это точно.

— Мы обязаны сделать это, — ответил ему президент. — Это дело гораздо важнее собственного здоровья и благополучия. Мы должны попытаться ради Земли, ради свободы нашего народа. Но с нами должны быть только те, кто думает так же, как я, кто решился идти до конца. Мы должны победить!

Не в силах поверить происходящему, Хармон потряс головой.

— Двадцать лет у нас не было надежды, но мы были вместе, — пробормотал он. — И нужно было появиться шансу на победу, чтобы разбить наш круг.

— Том, ты не хочешь остаться со мной? Ты передумал? Я требую ответа!

— Ральф… я просто взываю к твоему разуму!

— Ничем иным я не руководствуюсь. Все мои решения приняты на основе разума и чистой логики.

Шея Вайермана уже не могла держать его голову ровно, он поднял руку и прижал к затылку ладонь.

— Видимо, твои рассуждения и логика отличаются от моих, Том, вот и все. Ну что ж, хорошо — господин Йеллин, я попрошу вас начать формирование кабинета.

6

Они тихо встали и гуськом потянулись по узкому коридору к выходу — Гартманн, Стэнли, Генович и остальные; Хармон шел последним. Переставляя одеревеневшие ноги, он старался не слушать, о чем говорит президент оставшимся в гостиной. Неожиданно все это перестало его касаться. Он двигался, замкнувшись в собственной скорлупе, смутно сознавая, что фигуры впереди него молчат, не разговаривают друг с другом, а просто торопятся поскорее и как можно тише покинуть эту квартиру. Когда Хармон оказался у двери кухни, его тронул за рукав Хеймс — он не сразу отреагировал в ответ. Потом повернулся и проговорил:

— Да?

Он не расслышал, что ему сказал Хеймс. Секретарь президентской канцелярии повторил:

— Прошу прощения, сэр. Ваш последний чек — вы позволите мне передать его в Фонд, как обычно?

Хармон поспешно кивнул.

— Да, да. И вот еще, возьмите…

Он вытащил из внутреннего кармана бумажник, достал из него почти все свои наличные деньги и протянул купюры Хеймсу, добавляя их к ежемесячному взносу.

— Прошу вас, возьмите это.