Рванувшиеся вперёд десантники замерли — всё же авторитет у капитана был, и судя по тому, как они замерли, начав нерешительно топтаться на месте — он был немаленький.

— Стоять! Смирно! Кому сказал! Смирно, павианы! Мокрицы облезлые! Смотреть на вас стыдно, балбесы!

Как это не странно, но его выкрики возымели действие — нет, по стойке смирно никто не вытянулся, но движение прекратилось, и готовая разорвать нас толпа превратилось в сборище напуганных детей.

— Позор! — сбавлять напор он явно не собирался: — Сборище гамадрилов! Вы чего? Меня перед нанимателем позорить вздумали? Эххх… Мужики, — Птах разочарованно взмахнул рукой и повернулся к ним спиной, бросив напоследок: — Лучше б вы меня убили, чем такое пережить!

Повернувшись ко мне, он вытянулся по стойке смирно и отдав честь, произнёс командным голосом:

— Милорд капитан, сэр! Приношу вам свои извинения за этот бардак! Виновные будут наказаны! Самым строгим образом, сэр! — После чего он сделал шаг в сторону и замер слева от моего кресла.

— Хорошо, капитан, — Кивнул я ему в ответ, не поворачивая головы: — Это ваши люди и вам решать, что с ними делать.

— Ах вот вы как запели! — из толпы выдвинулся коренастый десантник и наведя в щель между мною и Птахом ствол своего карабина, и, не спуская с нас взора, чуть повернул голову к стоявшим рядом:

— Мужики! Мочи их! Они же гады…

Договорить он не успел — Гав сделал шаг и коротким, практически неразличимым глазу ударом отправил его на пол.

— Командир, капитан, сэр! — Он ногой отбросил оружие в сторону — я при этом затаил дыхание, надеясь, что оно не выстрелит — обошлось.

— Мы, ну, признаём свою вину, сэр. Командир. Но! Мы имеем право знать — что происходит!

— Верно!

— Да!

— Наше право!

Не так громко, как до этого, но всё же достаточно разборчиво загомонили у него за спиной.

— Капитан? — Птах повернулся ко мне и вопросительно приподнял бровь — Вам решать, милорд. Мы же можем только почтительно вас просить, милорд, сэр.

— Хорошо, — Я кивнул, надеясь, что выгляжу достаточно представительно. В конце концов, так часто милордом меня ещё не называли: — Продолжим. Но я надеюсь на выдержку ваших людей, капитан Птах. Или, — Я сделал паузу: — Хотя бы не её остатки.

В ответ он кивнул и скорчив разочарованную гримасу, с сожалением обвёл взглядом смущённых бойцов.

— Я остановился на том, что в системе Кубео мы не обнаружили признаков деятельности человека, — Начал, а точнее возобновил свой рассказ я: — И до Кубео мы посетили несколько Систем, где прежде, согласно лоции, были и Станции, и города на поверхности. Везде картина была одна — полное отсутствие признаков жизнедеятельности человечества.