— Свободна.

Она переключила внимание на преподавателей.

— У кого-нибудь есть вопросы?

Что-то в ее голосе подсказывало, что вопросов лучше не задавать.

— Что ж, в таком случае, можете идти.

Выйдя из кабинета Нарьяны, кардинал остановился. Чезаре смутно припоминал, что дело, по которому он шел, было довольно-таки срочным… Но сейчас он был убежден, что у него было дело важнее. В этот раз опасность для Марии исходила не от внешней угрозы, а от нее самой. И он четко знал, что должен быть рядом с ней. Внешне, впрочем, казалось, что с Марией всё в порядке. Она выглядела так, словно никакой вспышки гнева и не было. Как будто поцелуй… попросту перезагрузил её, словно машину. Несложно догадаться, что ему не слишком-то понравилось такое сравнение. Он же не фетишист, в конце концов.

— Лили! — позвала она и помахала рукой девочке, что сидела на подоконнике, болтая ножками.

— Мася! — радостно откликнулась Лилит и кинулась ей на шею, — А где Аня?

— Нет больше Ани.

Чезаре не успел остановить ее, хотя понимал, что в данном случае говорить правду — не лучшая идея. Он бы на ее месте сказал ей, что Анну исключили… И, кажется, теперь Лилит придется убеждать, что Анна ей отнюдь не друг…

— Зачем?! Почему?! Она же хорошая!

— Стерва она хорошая, вот она кто, — ответила паладинка, — Ей просто весело стрелять и убивать. Она ничего кроме себя не видит.

— Мася? — не поняла Лилит и уставилась на Марию, глупо хлопая глазами.

— Нет в ней ничего хорошего. Если было бы хоть что-то, она бы сейчас была жива.

Чезаре понял, что в этот раз даже Марии не по силам переубедить Лилит в одиночку.

— Она притворялась хорошей, Лилит, — сказал он, — Задумайся: будь она хорошей, стала бы она втягивать тебя в эпицентр сражения? Мария чуть с ума не сошла, узнав, во что она тебя втянула — потому что со стороны всегда видно лучше.

— На неё сами все напали! — возмутилась драконица, — Сами! Сами все понабежали и стали стрелять!

Девочка подбежала к окну и указала в сторону сада.

— Смотрите! Она просто стояла там!

— Она убила ни в чем неповинного человека, — напомнил Чезаре, — И втянула тебя как соучастницу… Даже более того — как живой щит. Ты помнишь Герхарда фон Рейлиса? Разница лишь в том, что он действовал силой, а она обманом.