Вид у «шотландского некастрированного» стал… обиженно-обескураженным – в миске для кошачьего корма вместо кусочков мяса оказались какие-то сухарики:

– А если в космосе? Что считать темным и светлым временем суток? А если дома ночью, но при включенном свете?

Александр Федорович уже не тихо посмеивался, а в голос хохотал:

– На мой точно такой же вопрос было отвечено, что «жить захочешь – потерпишь до планеты»… И порекомендовал в некоторых случаях отключать рациональное мышление – одни проблемы, дескать, от него. Ты дальше слушать будешь?

– Так точно!

– Если ближе сорока шагов есть мертвец – прятать большие пальцы в кулак. Не пересекать дорожку, где только что пробежала черная кошка…

– Так вы по этому «Черного Пушка» – подарок от Добиро – услали в поместье на Торжке, где никогда не появляетесь? Из-за этого еще скандал разразился…

– Ага… Мы с Добиро тогда поцапались из-за… Не важно. Зато я ему в ответ зеркало с подсветкой отправил. Четыре на пять. Для его тронного зала.

– Но ведь, получается, и Добиро…

– Ага… Сообразил таки. Добиро тоже в курсе этих суеверий. И даже решил поиздеваться, старая ящерица! Там, кстати, еще с десяток-другой таких же глупых пунктиков наберется.

– Двести двадцать три ему исполнилось перед смертью, – Пробормотал Стогоцкий. – Значит, действует?! А ведь все эти байки про его дворец, в котором зеркал нет… Погоди, а почему в тайне держится? А, впрочем, да… что наследники устроят, когда поймут, что ты собрался еще сто лет на троне просидеть…

Стогоцкий оборвал себя и виновато посмотрел на Императора. Тот покивал:

– Молодец ты, Стогоцкий! И ведь испугался не того, что я укорочу на голову носителя ТАКОГО секрета, а испугался вреда для государства! Молодец! Тут двоякая ситуация, понимаешь ли… Как я думаю, беготня от кошек и прочее – это враки. Ну, или незначительная сопутствующая деталь. Правда, проверять, сам понимаешь, что-то не хочется. А настоящий ключ к долгой жизни – сам Виктор Кириллович…

– Или прекрасная Чиё Киришима…

– Молодец! Ее, ручаюсь, такой же десяток КСП сопровождал, да?

– Так точно… А этого Виктора Кирилловича…?

– Пытались, Веня, пытались. В материалы скоропостижной кончины моего достославного папаши ты наверняка свой нос засовывал?

– Так это…

– Ага. Не поверил мой предок Виктору Кирилловичу и полонил того. И ведь на другой планете за тридевять парсек дело было… Но – не помогло. Сердечко – ёк! – и встало. Как только Виктор Кириллович убедился, что приказ об аресте, действительно, отдал папаня. И как ни пытались откачать, а ничего не вышло. А через неделю ко мне, безутешному сыну, ушедшему на радостях в запой, подошел одиннадцатый советник почившего императора, Виктор Кириллович Ткачев, якобы арестованный и содержащийся в одной из лабораторий у черта на куличках за тридевять парсек… и повел пространную беседу про долгую-долгую жизнь.