Как раз в этот момент Найл осознал, что в камере он не один. Присутствие, показавшись странно знакомым, вначале вызвало мысль о визите духов природы. И тут Найл вспомнил, где именно их встречал: на берегу озера по прибытии в Страну Призраков. Это были духи умерших, те самые призраки, что дали здешнему краю название.
Поскольку порог глубинной релаксации оказался пройден, можно было различать духов прямым зрением. Большинство из них мало чем отличалось от теней, да и само существование их было по зыбкости подобно сновидению, где явь мешается с дымчатой текучестью сна. Они пребывали здесь, в казематах Магова дворца, из стремления льнуть к чему-нибудь знакомому, прочному. Он разглядел женщину в бальном наряде, словно бы идущую на какой-то светский раут, и еще рослого мужчину в мундире. Оба были настолько прозрачны, что, не напрягай Найл зрения, сливались бы со стенами.
Затем возле двери он различил блеклую фигуру, почти невидимую на темном фоне, и распознал в ней трогла.
Помня, как трудно давался контакт с этими созданиями, Найл заговорил на языке прямых образов, что в ходу у хамелеонов:
Как и тогда, в ответ донеслось лишь подобие далекого эха.
Трогл шагнул навстречу. У Найла, не знай он о безвредности этого существа, екнуло бы сердце. Трогл, согнувшись, ковылял на несоразмерно коротких ногах. Черная образина и впрямь выглядела дико: широченный приплюснутый нос, из-под него торчат кинжалами белейшие клыки. Но в желтых глазищах-луковицах определенно светился разум.
Когда трогл говорил, голос звучал размыто и нечетко, но значение все же можно было понять. Трогл рассказывал, что его сородичи жили здесь еще за много веков до того, как явились люди.
Ответ удивил.
Вот как. А тролль говорил, что троглы погибли от ядовитых газов при извержении.