– Может, с другой стороны? – неуверенно протянул Хмырь. – Через старую дорогу?

– Полдня топать, – поморщился китаец.

– Но другого пути вроде нет…

– Есть, – вступил я в разговор, – можно прямо по ручью.

– Ты чего? – удивился Хмырь. – Там же никто не ходит. Говорят, гиблое место!

– Я готов рискнуть, а ты, Лис?

Китаец внимательно посмотрел на меня и кивнул.

– Хмырь?

– Нет, лучше уж давайте в обход! Полдня потеряем, зато точно живыми останемся…

– Значит, решено, – подвел я итог, – мы с Лисом идем по ручью, а ты в обход. Встречаемся у больницы.

Лицо Хмыря стало бледным:

– Постойте, вы что, меня здесь бросаете? Не по-товарищески это!

– А Слона закладывать – это по-товарищески? – отрезал я. – Решай, Хмырь: или ты идешь с нами, или остаешься здесь.

– Уговорили, – сплюнул Хмырь, – пошли по ручью! Но если моя жена останется вдовой, а дети сиротами, это будет на вашей совести! Хотя какая у вас совесть…

– Да не заливай ты, Хмырь, – поморщился Лис, – нет у тебя никакой жены, давно сбежала. И детей тоже нет. И никогда не было.

Хмырь зло сверкнул на него глазами, но опять промолчал. Я посмотрел на своих товарищей и понял, что ситуация с каждой минутой нравится мне все меньше и меньше: обиженный, злой Хмырь, хмурый Лис… Да еще Штосс, ведущий какую-то свою, непонятную игру.

Похоже, нарвусь я… Но не в первый раз, выкручусь как-нибудь. Недаром же меня счастливчиком считают!

* * *

Мы притормозили у ручья, постояли, подумали. Вроде бы все чисто, но кто его знает. До нас раньше никто этим маршрутом не ходил – место действительно гиблое. Хмырь кивнул на воду:

– Ну, Малыш, твоя идея, тебе и лезть первым.