– Дельный совет, – согласился Бастиан, но тут же спросил с тревогой. – Ты чего такая бледная, Ханна?

– Ханна, тебе плохо? – Гонсалес уже был рядом, и поддерживал ее под локоть здоровой рукой.

– Ничего, уже лучше…

Желудок так и норовил подобраться поближе к горлу и выплеснуть свое содержимое.

– Голова закружилась…

– Ты в порядке? – переспросил Васко.

– В порядке, в порядке…

– Ну, тогда мы пошли… – сказал Бастиан.

Марко встал.

– Погодите, – попросила Ханна, стараясь говорить холодно и спокойно. – Мне ненадолго нужна ваша помощь.

Она решилась. Она уверена, что все сделает правильно. Так надо.

– Есть еще одно дело… И его нужно сделать. Соберите всех на площади. Васко, пойдем со мной.

* * *

Широколицую Марко упаковал в лучшем виде – она больше напоминала моток скотча, а не живого человека. Ханна сорвала кусок липкой ленты, залепившей широколицей рот, и та зашипела от боли и злобы.

– Помнишь меня? – спросила Ханна.

– Надо было тогда тебя убить…

– Значит, помнишь… Знаешь, зачем я пришла?

– Да мне похер, зачем ты пришла, сука!

Ханна не обратила на ее слова никакого внимания.