Он ждал капитана, откупорив бутыль «Простака».

– Ты уже решился переспать со мной? – спросил Шестирукий, едва ассистент ввел гостя в номер. – По-моему, я дал тебе достаточно времени для раздумий.

Давняя шутка сделалась чем-то вроде пароля. На всякий пароль есть отзыв; был он и здесь. «Никогда!» – обычно вскрикивал Штернблад, и заламывал руки, словно в отчаянии. Только на этот раз отзыв вышел другим, неожиданным.

– Я подумаю, – ответил капитан, садясь напротив. – Все однажды случается впервые, мастер Скуна. Ты это знаешь лучше меня.

Гипнот откинулся на спинку кресла, глядя на гостя. Изменив обычной хламиде, Скуна надел халат из красного шелка, расшитый символами праздности – кроткими девицами, зонтами и цаплями. По идее, щегольской наряд капитана тоже соответствовал моменту. Но лицо гипнота ясно говорило: Шестирукий Кри удивлен.

Его бешеные глаза сегодня напоминали шары из кровавика, черного гематита. Камень магов, кровавик защищал владельца от любых нападений, в первую очередь, из астрала. Его часто оправляли в серебро. Вот и сейчас – глаза Скуны затянула серебристая плесень, почти скрыв черноту. Взгляд гипнота не подавлял, а пугал. Так пугает уродство, если примеряешь его на себя.

«Возраст», – подумал капитан.

Он знал, что Шестирукий, оставшись в одиночестве, или наедине с теми, кому доверяет, дает глазам отдых. Иначе есть риск ослепнуть.

– Что-то произошло, Рудольф? – в разговорах со Штернбладом гипнот не позволял себе фамильярности, вроде привычного обращения: «мальчик». – Я думал, ты уже никогда не согласишься.

– Да. Произошло. Скоро ты узнаешь, что именно.

Гипнот нахмурился.

– Будь ты моим внуком, Рудольф, я бы взялся за ремень. Ты бываешь несносен. И поверь, несмотря на все твое искусство, ты бы не ушел от меня с целой спиной.

– Будь ты моим дедом, – подмигнул капитан, – я бы сбежал от тебя раньше, чем ты дотянулся до ремня. Уж поверь на слово. Но, к счастью, мы не родственники. Юноша, задержитесь!

Последняя реплика относилась к ассистенту, собравшемуся покинуть номер.

– Хотите глоточек? «Простак» обостряет чувство юмора…

– Спасибо, – ответил молодой человек, стоя в дверях. – Я не пью.

– Составьте нам компанию. Я очень, очень вас прошу. У меня есть вопросы, а два гипнота – лучше, чем один гипнот…

– Останься, Бертран, – велел Скуна, делая слабый жест рукой.

Шестирукий Кри не понимал, куда клонит гость. Вот уже много лет он уговаривал капитана согласиться на уни-сон. Зафиксировать боевые ухватки такого человека – это стало бы жемчужиной коллекции гипнота. И сильно подтолкнуло исследования совместимости «тела и духа», как называл Скуна процесс наложения инстант-образа.