– Я просто анализирую ваши слова, – пожал плечами Луминар.

– А ещё мы трезво смотрим на вещи, – добавил Диего.

– Трезвым может быть только компромисс, – убеждённо произнёс Треми.

– Так говорят те, у кого нет другого выхода, – рассмеялся Фрэнк.

– Продолжай, – неожиданно предложил Нил.

До сих пор патриарх Гангрел молчал, некоторые кардиналы даже решили, что старик задремал, и его замечание сбило их с толку.

– Что продолжать? – растерянно вопросил Малкавиан.

– Скажи, что мы в ловушке, – предложил Нил.

Каким бы психопатом ни был Малкавиан, грубить патриарху он не собирался. Пусть даже патриарх и занимал враждебную ему позицию. В данном случае этикет семьи Масан требовал почтительного обращения, и Фрэнк, несмотря на то что от бешенства у него свело скулы, ответил предельно сдержанно:

– Получается, вы сами это знаете, Нил.

– Скажи ты, – потребовал старик.

– Давайте успокоимся, и я закончу свою мысль, – пришёл на помощь Фрэнку Дэвид, и Малкавиан мгновенно переключил на него внимание. – Я не просто так спрашивал, кто будет главным. Ведь если мы примем Договор и согласимся исполнять его положения, если прекратится вражда между основными кланами и внутри семьи Масан установится мир… – Повелитель Нью-Йорка выдержал тщательно продуманную паузу: – В этом случае, рано или поздно, братья начнут задумываться над тем, что один из кардиналов – истинный.

– Сейчас не задумываются? – удивился Захар.

– Сейчас они воюют, – объяснил Атал. – И у них есть веские основания предполагать, что истинный кардинал с потрохами продался Тёмному Двору.

– Пожалуйста, постарайтесь избегать бездоказательных заявлений, – предложил Мао. – Их могут принять за намеренное оскорбление.

– Кто может принять? – осведомился Малкавиан.

– Гипотетически, – усмехнулся Дэвид, в упор глядя на сохраняющую олимпийское спокойствие Клаудию.

– Теперь, пожалуйста, скажите, к чему вы ведёте? – поинтересовался Сантьяга.

Собравшиеся затихли. Поняли, что сейчас прозвучит одно из важнейших условий, и обратились в слух.

– Если мы говорим о равенстве, оно должно быть настоящим, а не выгодным Тёмному Двору, – жёстко произнёс Дэвид, глядя Сантьяге в глаза. – Среди кардиналов, которые подпишут Договор, не должно быть истинных.