– Сначала закончите обучение, затем и топите, – усмехнулся Литин, и Хон на его плече воинственно пискнул.

– Ты вообще молчи, мохноногое, – ткнул в паука пальцем Лоет и вскрикнул, когда Хон цапнул его. – Дьяволово отродье!

– Не слушай его, мальчик, ты очень милый, – успокоил паука Альен, а Бонг тяжко вздохнул, укоризненно глядя на мелкого предателя. Предатель стыда явно не испытывал.

Вскоре мужчины вышли к городскому парку, у ворот которого причитала немолодая женщина. Рядом с ней стоял полицейский с подбитым глазом и что-то выспрашивал. Еще двое полицейских, со следами драки на лицах и в дурном расположении духа, разговаривали с парковыми смотрителями и охранниками.

– Она точно была здесь, – торжествующе произнес Лоет. – Узнаю руку Красавчика на их рожах.

– Красавчика? – не понял Альен.

– Он научил своего сына драться, Сверчок научил Тину. Маленькие негодяи участвовали, наверное, во всех уличных драках. Головорезы, чтоб их дьявол… а, – Вэй махнул рукой и врезался в толпу зевак.

На его попытки узнать, что произошло, ничего не вышло, только один из смотрителей, взглянув на Бонга, о чем-то закричал, указывая на него пальцем, затем сузил пальцами себе глаза, и троица иноземцев сделала закономерный вывод: говорили о его высочестве. Полицейские сразу обернулись в сторону Бонга, затем посмотрели на Лоета, скривились и отвернулись. Альен, оставшийся без внимания, решился тоже попытать счастья.

– Что произошло? – спросил он на тарванском.

Черноволосый смотритель вскинул голову и просиял, быстро заговорив в ответ:

– О, какое счастье услышать родную речь! Вы из Тарвана? Хотя нет, я слышу акцент, но все равно, это так хорошо, что я могу с кем-то разговаривать на языке моей великой Родины! Вы знаете, здесь живут одни невежи…

– Стоп! – Альен вскинул вверх руку, останавливая смотрителя. – Любезный, я рад не меньше вашего, что могу с кем-то здесь поговорить, но мне важно узнать, что здесь произошло.

Смотритель ухватил Литина за локоть и потащил в сторону. Бонг и Вэй последовали за ними.

– Знаете, дорогой чужестранец, – смотритель прижал к груди сцепленные ладони. – Это просто ужасно. В Алгардте никогда и ничего не происходит, самое крупное преступление – это кража медяков из чаши для подаяний, и вдруг такое. Сначала в парк пробрались двое оборванцев, их выдворили и сдали полиции, но потом… Потом украли дочь нашего уважаемого мэра. Такая милая девушка…

– А что оборванцы? Они сейчас в полиции? – прервал его Альен.

– В полиции? Ну что вы! Наша полиция способна только обирать рыночных торговок. – Отмахнулся мужчина. – Оборванцы сбежали. И не просто сбежали, они избили полицейских. Говорят, у них были сообщники, и как раз те, которые похитили госпожу Гольдардт. Иначе как два сопляка могли сотворить такое? – он указал на избитых полицейских. – Оборванцы украли лошадей у департамента и бросились догонять своих сообщников. Они ведь в парке специально внимание отвлекали, это же понятно. И, когда их увели, люди были так заняты обсуждением поведения мальчишки, похожего вон на того господина, – теперь смотритель указывал на Лоета, – что не заметили, когда к милой девушке подкрались разбойники. Они ударили по голове ее няньку и увели бедняжку – госпожу Гольдардт. Ну и оборванцы помчались следом. Полицейские скакали за ними, но негодяи успели скрыться. Шайка воссоединилась, и где теперь их всех искать – ведает только Всевышний.