К острову отправились сразу четыре шлюпки – две со «Счастливчика» и две с «Алиани». Первыми берега достигли шлюпки Лоета. Он же первым и шагнул в воду, когда шлюпка ткнулась носом в песчаную отмель. Следом за ним выскочили Мельник, Красавчик и еще двое матросов, чтобы вытащить шлюпку на берег. Альен, не дожидаясь, когда они причалят, перемахнул через борт и протянул к Тине руки. Девушка фыркнула, всем своим видом показывая, что может обойтись без всякой помощи, но оказалась в крепком захвате рук молодого человека, и он направился к берегу, неся сопящую в молчаливом негодовании мадемуазель Лоет.

– Литин, – Альен поставил Тину на берег и обернулся к капитану. – Ты помнишь, где найдешь свое хозяйство, если обидишь мне ребенка?

– Я не ребенок! – топнула ногой мадемуазель и первая направилась к редким деревьям, росшим неподалеку.

– Ребенок, – буркнул Вэй. – Маленькая девочка, моя маленькая девочка.

– Оторвите уже дочь от груди, капитан, – усмехнулся Красавчик, получил по шее и насупился, больше не суясь со своими замечаниями и советами.

– Литин!

– Вэйлр, ваши угрозы я знаю уже лучше любой молитвы, – усмехнулся Альен, махнул рукой и поспешил за Тиной.

Лоет проводил его взглядом, вздохнул и временно выкинул из головы. Сомнений в порядочности молодого человека у него уже давно не было, как и в том, что Литин удержит Тину от глупостей и будет защищать ее, что бы ни случилось. Сейчас у капитана «Счастливчика» было занятие поважней, чем упражняться в острословии с претендентом на руку его дочери.

Дождавшись, пока обе шлюпки окажутся на берегу, Вэй мазнул равнодушным взглядом по капитану Верта. Мужчина держался вроде бы спокойно, но Лоет сразу заметил, что у него подрагивают руки, и Верта то сжимал эфес сабли, то поправлял шейный платок синего цвета. Лихорадочный румянец на щеках также стал показателем того, что второй капитан волнуется.

Взгляд Лоета скользнул от Верта к матросу, стоявшему рядом с капитаном с невозмутимым видом. Вэй сразу узнал его: это был тот матрос, который прибыл с капитаном «Алиани» на борт «Счастливчика». Высокий, жилистый, с жесткой линией рта, колючей щетиной на лице и глазами, слишком непроницаемыми, чтобы позволить себе повернуться к нему спиной. Такие становились либо преданными псами, либо врагами на всю жизнь. Внутренний голос требовал избавиться от него прямо сейчас, вспороть глотку и для верности добить ударом ножа в сердце, но…

Вэйлр Лоет продолжил свое неспешное, даже ленивое изучение команды со шхуны «Алиани». Людей Верта он узнал без всякого труда, и не только благодаря синим платкам, повязанным на шею или на голову, – просто опытный взгляд старого пирата без труда определил тех, кто привык убивать, и тех, кому было привычно отрабатывать свой хлеб честно, не ввязываясь в драки и сомнительные предприятия. Их лица были мрачными, у кого-то – и вовсе обреченными. Пара человек заметно боялись. Это было плохо, это значило, что что-то должно было вскоре произойти.