– И мои слова позже?! – возмущенно воскликнула Тина, поднимаясь на ноги.

– Угу.

– Вот так, значит, да?! Ты говорил, что любишь!

– Люблю… Нет, не люблю, это другое слово. Дьявол!

– Я – дьявол?! – девушка задохнулась. Кулачки ее сжались, и в глазах появилось явное желание крови.

– Да, точно: дьявол. Дьявол стоит на страже, во! – Альен расхохотался и потер руки, бросаясь на расшифровку с новым энтузиазмом.

– Ты издеваешься, что ли?!! – закричала Тина, и в голосе ее послышались слезы. Литин обернулся к ней, потер переносицу, пытаясь понять, что от него хотят. – Ты вообще меня слышишь? Альен Литин!

Молодой человек некоторое время смотрел на нее, неуверенно кивнул, но девушка успела заметить, как глаза его то и дело косят в сторону карты и исписанных листов. В сердцах топнув ногой, Тина с силой ударила его ладонью по плечу и почти прошипела:

– Забудь все, что я до этого сказала. Дин действительно лучше тебя. Он меня хотя бы слушает. А ты… ты… ты – хлыщ и лжец! Ненавижу тебя!

И она стремительно удалилась, преследуемая недоуменным взглядом Альена в спину. Молодой человек почесал макушку, спугнув примостившегося там Хона, осознал, что ему выговорила девушка, и протяжно вздохнул.

– Теперь еще и ненавидит. А что хоть произошло? – он снял с головы паука, посмотрел на него и спросил: – И почему из всех девиц этого мира меня угораздило потерять голову именно от мадемуазель Лоет?

– И-и-и, – ответил Хон и посеменил по руке вверх, устраиваясь на плече.

– Это судьба, сынок, – усмехнулся господин Даэль, остановившийся рядом.

– Дьявол ее дери, – буркнул Альен и вернулся к письменам Беса. Судя по все еще стиснутым кулакам, сейчас с Тиной разговаривать было бесполезно. Оставалось вновь отвлечься на дело, нужное всем участникам этой экспедиции.

Когда на море стало смеркаться и глаза устали от напряжения, молодой человек откинулся на борт спиной и шумно выдохнул. Оказалось, что тело устало до невероятности, виски не ломило лишь по одной причине – Хон опять сидел на голове и перебирал лапками. Собрав все листы, Альен придавил ногой карту, чтобы ее не снесло ветром, и прикрыл глаза, блаженно втягивая носом нагретый за день воздух. Постепенно его слух уловил голоса и шаги, кожа ощутила дуновение ветра, Альен Литин возвращался в этот мир.

Он открыл глаза и огляделся. Оказалось, что недалеко от него стоит поднос, на котором красовалась тарелка с ложкой и давно остывшей едой. Имелась пустая кружка из-под воды, но вспомнить, когда и кто все это принес, не получилось. Как не получалось и уловить что-то, тревожившее сознание, словно за это время произошло нечто неприятное, только память пока не спешила подсказать, что именно. Размяв плечи, Альен сложил карту, поднялся на ноги, подхватив поднос с остывшей едой, и направился на камбуз.