– Не слышу.

– Нет, капитан! – выкрикнула девушка, и Вэй поморщился, прочищая ухо пальцем.

– Глотка луженая, добротная глотка, как труба, – усмехнулся капитан Лоет.

– Мы одной крови, капитан, – ответствовала Тина, устремляя взгляд в сторону Литина.

Однако тут же передернула плечами и отвернулась, протяжно вздохнув.

– Причина скорби? – без всяких предисловий поинтересовался Лоет, мучимый любопытством по поводу причины размолвки.

Мадемуазель Лоет шмыгнула носом и снова горестно вздохнула.

– Голова, – жалобно произнесла она.

– Что голова? – недоуменно переспросил Вэй. – Болит?

– Как голос, – пояснила Тина.

– Э-э-э…

– Труба, – проворчала девушка. – Такая же пустая, разума нет и вряд ли появится.

Лоет почесал в затылке, затем положил ладони на плечи дочери, прижимая ее спиной к своей груди.

– Не все так плохо, дитя мое, – произнес Вэй и звонко поцеловал дочь в макушку. – Осознание недостатка – уже шаг по верному пути. Не останавливайся, и разум найдется.

– Вам бы все шуточки, папенька, – Тина развернулась и уткнулась лбом в отцовскую грудь. – А мне хоть вой.

– Да что случилось-то?! – воскликнул вконец заинтригованный Лоет.

– Очередная глупость случилась, – отмахнулась девушка и проворчала: – А этому хлыщу хоть бы что. Сидит себе, пишет что-то и даже не смотрит в мою сторону. Бездушный негодяй.

Капитан хмыкнул, встрепал дочери волосы и гаркнул:

– А ну утри сопли! Я брал себе матроса или слюнтяя? Подбери волосы и приведи мысли в порядок, все, какие есть. – А затем добавил тише и даже ласково: – Вот здесь, – палец отца постучал по лбу девушки, после переместился туда, где билось юное сердце, – и здесь должно быть согласие. Когда найдешь его и поймешь, что для тебя важно и нужно, тогда хлюпать носом будешь гораздо реже. И за работу! Нет работы – я найду. Вперед, Сопляк!

Тина сорвалась с места, а Альен, машинально следивший за их разговором, но чьи мысли витали далеко, повторил вполголоса: