Тяжело вздохнув, Литин вернулся на свое место, но не успел он сеть, как Тина вновь лежала посреди стола, скалясь в жизнерадостной ухмылке.

– Что ты хочешь, чудовище?! – воскликнул молодой человек, и девушка села на свое место сама, деловито сообщив:

– Хочу разгадывать вместе с тобой.

– Ты со мной не разговариваешь, – напомнил Альен.

– До утра я отменяю бойкот, – отмахнулась Тина. – Если опять замолчишь, я съем все, что лежит на этом столе.

– Не подавишься? – насмешливо спросил Литин.

– Ты меня спасешь, – самоуверенно осклабилась мадемуазель Лоет. – Объясняй.

– Ты просто невыносима, – улыбнулся Альен, а Тина горячо кивнула, подтверждая его слова.

С этой минуты они работали вместе. Сначала Альен норовил вновь углубиться в шифр и раздраженно ворчал на мадемуазель. Преисполнившись энтузиазма, Тина схватилась за дело, до конца не разобравшись в нем. Они огрызались друг на друга, фыркали, язвили и обменивались колкостями. Но когда у Тины сложилось первое словосочетание, от ее радостного визга, кажется, задрожал «Счастливчик». Девушка вновь навалилась на стол, притянула к себе Альена и покрыла быстрыми поцелуями его лицо, после этого Литин стал хвалить девушку гораздо чаще, несмотря на ее ошибки. Визжать она больше не визжала, но поцелуями молодые люди обменивались по малейшему поводу, отмечая каждое продвижение в деле расшифровки послания Ларса Биглоу. И это настолько понравилось обоим, что участились и вовсе возмутительные случаи.

– Еще строчка! – восклицал Альен и подставлял щеку, получая звонкий поцелуй. Затем смотрел в бумаги и качал головой, фальшиво сокрушаясь: – Ах, нет. Показалось.

Тина укоризненно грозила пальчиком, возвращалась к делу, но вскоре вскрикивала:

– Нашла! – тут же получала свой поцелуй в румяную от смущения и удовольствия щеку и вздыхала: – Нет, ошиблась.

Когда за дверями раздавались шаги капитана, влюбленные, нависшие до этого над столом рядом друг с другом, рассаживались по местам. Господин Лоет, окидывал их подозрительным взглядом, отмечал румяные щеки дочери, невозмутимое лицо молодого человека и горящие глаза у обоих – парочка старательно прятала их, низко склонившись над бумагами.

– Ну? – грозно вопрошал строгий папенька.

Они вскидывали головы, тут же выдавая себя, кивали и обещали скоро закончить.

– С рассветом разгоню, – неизменно обещал Вэй.

– Угу, – хором мычали Тина и Альен, не споря с суровым родителем.

А потом все возобновлялось. Однако к рассвету, усталые, но довольные, молодые исследователи смотрели на лист бумаги, заполненный уже вразумительными предложениями.