Тина откашлялась и важно начала:

– Если смотреть первые строки…

– Я одним глазом вижу лучше, чем вы четырьмя на двоих, – отмахнулся Лоет. – Опять эти стражи! Еще дракон какой-то, слезы… – Капитан вновь уставился в лист бумаги и хмыкнул. – А-а-а, пень трухлявый, аллегориями излагать изволите. Слезы – вода. Под водой – стражи. Пока их скрывает вода, они опасны, поджидают в свой смертоносный круг. Скалы! Подводные скалы. «Когда потоки слез отхлынут» – отлив. Верхушки скал обнажатся, и станет видно, как подобраться к пещере. Ладно, это понятно. На «Счастливчике» мы близко не подойдем, значит, только шлюпки. И успеть надо до прилива. «Следы мгновенья быстро стынут. Все это важно, не забудь». Запомнили, уяснили, дальше. Дракон… зубы… склони голову… Дурость какая-то! «Коль в сердце жадность не проснется…», хм…

– Возможно, время пребывания на острове ограничено, – предположил Альен. – Бери, что успеешь, и уходи.

– Да, скорей всего. Бес щедростью никогда не отличался, наслышан я про него всяких баек, – кивнул Вэйлр. – Кто отдался Пустоте, руки в чистоте… Это еще к чему?

Мужчины переглянулись, словно отыскивая ответ в глазах друг у друга, не нашли и задумались. Тина поерзала на стуле, вздохнула и потерла ладошку об ладошку. Альен проследил за ней и улыбнулся, вдруг вспомнив слова Лоета: «Тина единственная, кому карта досталась без крови».

– Руки в чистоте, – повторил молодой человек. – Чистые руки, не запятнанные. Бес хотел сказать, что удача будет на стороне того, кому карта достанется без крови. Те, кто отдался Пустоте, – убийцы, разбойники… пираты. Те, кто убивал за возможность заполучить сокровища Биглоу.

Капитан сделал шаг к молодому человеку, встрепал ему волосы и сжал в кулаке густую черную челку, несильно потянув и вынудив Альена поднять к нему лицо. Затем вгляделся в него, поймал открытый честный взгляд синих глаз и выпустил волосы Литина, хлопнув того по плечу.

– И все-таки ты – Умник, Литин, – сказал он. – Молодец!

– А я? – насупилась Тина, ревниво взглянув на папеньку.

– А ты – мое сокровище! – воскликнул бывший пират, рывком поднимая дочь со стула и прижимая к себе. – Мое маленькое, но самое дорогое сокровище.

– Папенька, – растроганно всхлипнула девушка, прижимаясь лицом к отцовской груди.

– Убрать сопли! – привычно гаркнул Вэй, но на губах его играла улыбка. – Лоет ты или какой-то там Сопляк?

– Лоет, папенька, – ответила Тина, с гордостью и обожанием глядя на родителя.

– Так держать, мартышка, – рассмеялся Лоет.

– Я не мартышка, – так же привычно возмутилась девушка.