Голос командира стал полностью официальным:

– Степан Леонидович, через полчаса начинайте вызывать по механизму связи. Семаков должен знать, что мы уже недалеко.

– Слушаюсь.

– Владимир Николаевич, а ведь строй прикрытия изрядно поредел. Может, прорвёмся?

– И думать забудьте, Михаил Григорьевич. Дело вполне возможное, даже, может, и без повреждений, но что дальше? А дальше они ж нас в два огня поставят, у броненосцев один борт бездельничает. Зажмут они нас, как бог свят, зажмут, и обратно прорываться придётся, да с потерями.

Никто из российских офицеров не знал, что орудия плавучих батарей расположены на рельсах, и по необходимости огонь всей наличной артиллерии может быть сосредоточен с одного борта.

– Так что, хотите прикрытие с фланга попробовать на зуб?

– Вовсе нет. Хочу ограничить возможности того парохода, что так лихо маневрирует без парусов.

– Поджечь тот, что справа?

– Угадали, Михаил Григорьевич, именно его.

Наскок, казалось бы, удался. Ещё один неприятель получил на палубе изрядный пожар, а «Морской дракон» выскочил из атаки без единого попадания.

Однако начарт про себя отметил скрытое недовольство на лице командира. Задавать вопросы было неудобно, но Семаков заговорил сам:

– На этот раз они промахнулись, но ведь удача с переменчивым нравом. Вот что, Михаил Григорьевич: если примете командование вместо меня, то первым делом выбивайте слабейших. По количеству орудий они опасны, зато более других подвержены действию наших гранат. А как подойдёт «Херсонес», пусть свяжет боем прикрытие… точнее, то, что от него останется. Сами же атакуйте броненосцы, и уж тут бейте из двух гранатомётов. Малые гранаты палубную броню вряд ли пробьют насквозь, но смущение среди вражеских артиллеристов наверняка посеют, а вот большие, с божьей помощью, могут проломить. Не с одной, так с нескольких гранат…

Командир не успел завершить распоряжение. Заговорил механизм связи. Слышалось не особо отчётливо, но понять было можно.

– «Морской дракон», ответьте. Вызывает «Херсонес». «Морской дракон», ответьте…

– Есть!!! Михал Григорьич, отвечайте.

Мешков схватил механизм.

– На связи начарт Мешков. Иван Григорьевич, слышимость удовлетворительная. Ведём бой. Владимир Николаевич у штурвала, отвечать не может.

– Канонаду слышу отменно. Вижу верхушки мачт неприятельских кораблей. Держитесь. Иду к вам самым полным.