Передав дежурство старшему лейтенанту, уставшая Сьюзен отправилась в оранжерею. Гудящая голова требовала отдыха, а вид приборов и серых безжизненных стен навевал тоску. Обычный, в общем-то, приступ космической меланхолии, способы борьбы с которыми давно известны. Путь от командной рубки до зеленого сектора пролетел быстро. Щелчок разомкнувшихся магнитов, шипение привода дверей, и вот она уже вдыхает ароматы живых цветов, ощущает порывы искусственного ветерка — впрочем, о том, откуда он берется, лучше не думать. Хорошо-о.

Жаль, кофе не созрел, вздохнула женщина, присаживаясь на скамейку в одном из уединенных уголков сада и любуясь подсвеченными брызгами маленького фонтанчика. Конечно, гидропонные теплицы предназначены строго для выращивания зерновых, овощей, фруктов и полезной зелени, но когда ты старший офицер, тебе всегда удастся договориться о небольшой особой деляночке. Вот и она в свое время договорилась. Небольшой участок у дальней стены сада, рядом с технической дверкой, позволял раз в несколько месяцев побаловать себя тремя-четырьмя чашечками свежего натурального кофе.

— Здравствуйте, капитан-лейтенант, — прогнал мечты об ароматном кофе, чей запах Сьюзан даже начала ощущать наяву, голос Талии Винтерс, — простите за беспокойство, не знала, что вы тоже любите это место.

— Ничего страшного, — подавила вздох Иванова, — присаживайтесь, я понимаю, вам иногда нужно побыть в тишине.

С тех пор, как Талия все же выполнила свой долг, подловив ее в баре и представившись как положено, а не на бегу, они, к немалому удивлению Сьюзен, неплохо поладили. Она и сама не знала, как так получилось, что ей пришло в голову не просто рассказать историю своей матери, но и посочувствовать Винтерс. Это было настолько на нее не похоже, что она заподозрила бы телепатку в использовании особых способностей, если бы не была наверняка уверена в обратном. Наверное, ей просто нужно было выговориться. Напряженный график, пресс ответственности, конфликт Нарна с Центавром, да еще и новости, что отец слег. В этот раз, похоже, окончательно. Как-то тогда все один к одному сошлось, да еще и третий алкогольный коктейль на пустой желудок, вот и прорвалось.

— Тишина нам недоступна, — грустно улыбнулась Талия, присаживаясь рядом, — всегда есть гул, там, за стеной.

— Шум моря.

— Что, простите?

— Моя мать, даже когда ей стали колоть те ужасные лекарства, что подавляли телепатические способности, все равно слышала этот гул. Она называла его шумом моря. И в неформальной обстановке можешь обращаться на ты. Если, конечно, не против?