* * *

— Мама! — повисла на шеях обеих женщин разучившаяся плакать девочка.

— Алиса, — обняла ее Сьюзен и впервые использовала свои способности телепата в открытую.

— Идемте домой, — улыбнулась Талия и, отстранившись, провела рукой по голове малышки.

— Ага! — кивнула девочка. — Ну чего вы? — заправила она локон цвета снега за ухо, — Не разводите сырость! — чуть притопнув ногой, потребовала Алиса.

— Не будем, — улыбнулась Сьюзен, переглянувшись с Талией. — Пойдем, — сказала она, сжимая ладонь дочки, — я блинчиков сделала.

— А я шарлотку, — убирая перчатки и беря дочку за вторую руку, добавила Талия, сопроводив слова мыслеобразом, наполненным ароматом корицы.

— Класс! — Алиса даже подпрыгнула от избытка чувств, сжимая покрепче руки.

Глава 45. На зверя страшного, у века каждого, найдется свой однажды волкодав

Глава 45. На зверя страшного, у века каждого, найдется свой однажды волкодав

Крейсер врии резко ушел в сторону, пропуская мимо бледный луч израненного корабля теней и разрядил излучатели. Финал сражения проходил на минимальной дистанции, так что у врага не было возможности уйти из расширяющегося кокона смертельных импульсов. Лишившись еще одной «лапы» и получив пяток прямых попаданий в корпус, судно призраков окончательно утратило боеспособность. Четыре луча, что были видны лишь на приборах, поставили финальную точку. Аббаи просто добили никому не нужный крейсер противника.

— Тени уничтожены, — подтвердил транслируемое на проекцию оператор.

— Хорошо, — довольно смежил внутренние веки командир эскадры, — сообщить в штаб об успешном перехвате конвоя врага.

— Сообщение отправлено, телеметрия тоже.

— Новые распоряжения есть?

— Да. Приказано атаковать наблюдательный пост на границе ворлонов.

— Давно пора, — моргнул внутренними веками командир, рассматривая выведенную на проекцию карту со схемой и данными по цели. — Начинайте подготовку к прыжку.

— Есть.

* * *

Предводитель воинов торжествовал. Древнейший храм Варенни, на галереях которого собрались десятки тысяч минбарцев, должен был стать символом возвышения его касты. Здесь и сейчас творилась история и он, Шакири, ее зодчий. Жрецы оказались слабаками, они не достойны вести его народ в море звезд. Стоящий рядом с главой касты Нерун не без труда сдерживал рвущееся наружу отвращение. Рано. Он должен молчать.