— Твой сын?

— Это я фигурально, — пояснил Круль. — Как пример. Нам не дано знать, что нам предначертано. И нам не понять, к добру или к худу мы сейчас поступаем. Не дано. И все. И с этим придется смириться. Попытаться выжить, понятное дело, выкрутиться, ну и отстоять высокие идеалы. Ты как по поводу высоких идеалов?

— Пошел ты! — с чувством сказал Иван.

— Думаешь, я от тебя ожидал чего-нибудь другого? Ни секунды не ожидал. В задницу, в передницу… А я, между прочим, не просто пошел, а еще и тебя с собой беру. У нас на вечер назначено интервью с кем бы ты думал?

— С кем?

— Нет, ты угадай, — капризным тоном приказал Круль.

— Не собираюсь.

— С тобой неинтересно. Совсем. Ты не любопытен. Во всех отношениях. Ты сам не любопытен и ни для кого не любопытен. Балбес. Почему я на тебя трачу свое время, силы и здоровье? Почему мне было приказано охранять тебя, а не кого-нибудь другого? Почему?..

Закончить тираду Круль не успел. За кустами грохнуло как из пушки, пуля ударила в ствол дуба, под которым лежал Иван.

Глава 10

Глава 10

— Твою мать! — пробормотал Иван, откатываясь за дерево и выхватывая пистолет.

Круль успел выстрелить трижды, прежде чем к перестрелке подключился «умиротворитель». Пули рвали листья на кусте, срезали тонкие ветки и разрывали ветки потолще.

— Стоп! — проорал Круль.

Иван перестал стрелять.

— Обойдем? — тихо спросил Круль. — Или ну его?

— Ну его, — сказал Иван. — Наше счастье, что стреляли пулей, а не картечью. Согласен?

— Не без того. — Круль встал на колено, держа куст под прицелом пистолета. — И пуля высоко прошла, будто он в стоячего стрелял. А мы — лежали.

— Просто намек? — спросил Иван.

— Очень прозрачный. Что они имели в виду?