– Брюхо прилипло, – сказал он. – Ноги не отрываются…

– «Жадинка» образовалась, – сказал Мастдай. – Не вздумай руками оттолкнуться!

– Да я уже, – виновато сказал Печкин. – Но с руками всё в порядке.

– Твоё счастье, – сказал Мастдай. – Хотя, по идее, должно и руки приковать…

– Липучка оказалась быстросохнущая, – сказал журналист. – Передние лапки у мухи свободны, да хрюли толку… А ты тоже?

– За компанию, – сказал Мастдай. – Что Илья – то и я… Плохо, что не видно мне ничего, только земля… Лучше бы я руки под голову положил, да кто ж знал… Спасибо каске, что хоть мордой не впечатался… Словила нас матушка Зона.

– Тогда и руки бы приковало, – сказал Печкин.

– Толку теперь от рук, – сказал молдавский грузчик. – Вот набегут тушканчики и начнут нас объедать с филейных частей… Связь! Связь у тебя работает?

– Связь у меня постоянно работает, – сказал Печкин. – Только в эфире всё тот же шум… Но Матадор ведь знает, где мы…

– Если живой ещё Матадор, – сказал Мастдай. – Если ему Зона тоже какой хитрый бенц не устроила… Накопила зла за солнечные деньки…

– А если…

– Помолчи, – сказал Мастдай. – Поздняк метаться. И не вздумай мне тут истерики устраивать…

– Да я и не собираюсь, – обиженно сказал журналист.

Как глупо, думал он. Какой позорный конец. Не в схватке до последнего патрона, не в «электре», убивающей мгновенно. Как мотыльки в паутине. Я в детстве пробовал освобождать мотыльков. Ничего хорошего не выходило. А теперь сам вот так. Пытка бездействием. Пытка беспомощностью. Пытка ожиданием…

Смерть ведь не знает, что официально меня уже нет. Она бюрократизмом не страдает. Она живого от мёртвого всяко отличит. Вот как позорно кончается мой сценарий. Или роман. Конечно, если сценарий, то непременно после фильма надо издавать роман. А также выпускать футболки, бейсболки, значки, авторучки и флэшки с соответственной символикой. И рекламный слоган: «Он шёл в Зону за вдохновением, а нашёл смерть». Муха шла, шла, шла – и копеечку нашла… Пошлость какая… Постер с красивым героем, автомат наперевес… И косые чёрные буквы: «Остальное – судьба». Тоже претенциозное название…

– Печкин, – подал голос Мастдай. – Ты голову повернуть можешь?

– Голову могу, – сказал Печкин. – Шлем не могу. Не отрывается.

– Хреново, – сказал Мастдай. – Грош цена теперь твоему шлему. У меня-то простая маска, её не жалко. Самая дешёвая.

– Нет, – сказал Печкин. – Грош укрепляет позиции на международных валютных биржах. У меня тут наконечник есть особый, сенсорный, как у Стивена Хокинга. Управлять можно языком и зубами. Так что обзор у меня, считай, круговой. Словно экран перед глазами. Хороший гаджет. А то бы я тоже только в землю пялился. Пока всё справа чисто и даже ветер стих… А слева – стена, там смотреть не на что. Разве что на тебя. А это не способствует оптимизму…