– Понятно, – сказал Матадор. – А я-то думаю – что это тебя так корёжит?

– Да не потому, – сказал Коломбо. Своё прозвище он получил не из-за дедуктивных способностей, а из-за некоторого сходства с актёром Питером Фальком. Конкретно – из-за косоглазия. – Просто у вояк как-то стало неуютно. Нет, не хамили, не задирали. Обращались исключительно вежливо. Только глядели на нас, как на покойников…

– Одно к одному, – вздохнул Матадор.

Раздался грохот – это Идол не усидел на высоком барном табурете.

– Вот псы, – сказал Пилюлькин. – Сколько они из него выкачали? Тысячу кубиков? Нельзя же после этого пить… И я как-то мимо ушей пропустил… Топтыгин! Неси его ко мне, капельницу будешь держать!

Топтыгин, о чудо, повиновался.

– Много они из нас нацедили, – сказал Коломбо. – Честно говоря, еле добрались…

– Вот пакостники, – сказал Матадор. – Стрелять не стреляют, а мелкими гадостями всё же занимаются. Прямо как страны Балтии. И не накормили, и шоколадку не дали?

– Спасибо, что свинцом не накормили, – сказал Коломбо. – Был бы с нами Белый…

– Ешь, Олег, – сказала Синильга. – Арчибальд велел тебе ещё клубники принести… Она не фонит, проверяли…

– Считай, двух бойцов вывели из строя, – сказал Матадор. – Да у них ведь ещё и Ниндзя с Гудвином! И Кобра, наверное! Это всё на войну похоже…

– Не посмеют, – сказал месье Арчибальд. – Кто им артефакты будет носить? Крупная буржуазия привыкла ко всяким штучкам вроде «ягодок». Их «чернобыльской виагрой» там называют… Вся нынешняя фармакология для богатых держится на хабаре нашем…

– Они всё могут сделать, – сказал Матадор. – Введут нам продразвёрстку, нормативы установят…

– Та мы разбежимось видсилля, – сказал Мыло. – Шукай тады нас по усий земли…

– Счета наши заморозят, – продолжат седой сталкер. – Большого отправят верхонки шить…

– Ахтунг! Машина! – крикнул Колчак и открыл дверь тамбура.

Сталкеры, трезвые и не очень, мигом порасхватали автоматы или что уж у кого было.

Но оказалось, что это миротворцы привезли Кобру, после чего немедля отъехали.

– Ну, одной бедой меньше, – сказал Матадор. Кобра сбросила чужую офицерскую плащ-палатку и разрыдалась. К ней подбежала Синильга, начала уговаривать, чтобы выпила немножко…

Кобра поведала сквозь слёзы, что ей бы точно не уйти с российской военной базы, если бы не голубые каски. Майор Дюпре оказался настолько любезен, что его самого чуть было не арестовали, но за ним был французский взвод сопровождения, а устраивать войну ещё и с миротворцами было опасно…