Мало было сказать, что он прекрасен, красота — обычная черта браксана, к этому привыкли. Они подобны богам. Я привыкла к резким, непреклонным чертам своего Хозяина. Если бы рабыня попалась ему на пути, то гнев Секхавея исказил бы черты лица, превратил бы в ужасную яростную маску. Но незнакомец никак не выразил своего гнева, не искал мести. Ему все казалось забавным.

— Встань, женщина!

Я заставила себя подчиниться, чувствуя, как жар заливает мои щеки. Благодарю богов за мою темную кожу, на которой была незаметна краска стыда и смущения! Его присутствие волновало меня, но это не было неприятным. Он оглядел меня, коснулся рукой в перчатке моего подбородка и поднял мою голову — я посмотрела ему в глаза. Его красиво очерченные ноздри вбирали в себя воздух, я знала, что браксана обладают поразительным обонянием, способным различать тысячи запахов.

Он улыбнулся, чем-то я приглянулась ему.

— Чья ты?

Голос из моей памяти, он взбудоражил меня, я с трудом выдавливала слова:

— С… сек… хавея, — Лорд, я посмотрела на его медальон и добавила: — Кеймири.

— А твое имя?

Голос был глубоким, мелодичным и… знакомым. Остров воспоминаний в океане утраченной памяти. Пораженная, я выдохнула ответ:

— Венари, Кеймири.

Он посмотрел на меня, я задрожала. От шока? От страха? Да, и от тысячи других чувств, которым не было места в моей жизни.

— Простите меня… — начала я.

— Он развлекается с тобой?

Мое лицо покраснело:

— Нет, Кеймири.

— Да, это можно предвидеть, бедный Секхавей. А жаль, — его пальцы ласково коснулись моей щеки, шеи, груди, зажигая желанием. — Я возьму тебя на ночь, если он согласится. Ты будешь довольна?

Я почувствовала, как дрожат мои ноги, и боялась, что упаду.

— Я… как вы желаете, Кеймири.

— Скажи ему. Я зайду позже, чтобы обратиться с формальной просьбой. Попробовать то, что у него не хватает духу пожелать.

Мне казалось: еще немного, и ноги перестанут держать меня.