Они подошли к двери — на белой поверхности сверкали хрустальные вставки и серебряные узоры.

— Смотрите! — правитель торжественным жестом отключил силовое поле. Дверь отворилась, но орнамент остался — шелковые переплетения, украшенные драгоценными камнями и хрусталем, заполняли входной проем.

Правитель До Кул повернулся к Затару, лицо его сияло, но когда он увидел выражение лица Притьеры, то резко сник.

— С вашего разрешения, Притьера, — он поклонился, уже избегая каких-либо жестов. Отодвинув шелковую занавеску, он пропустил Затара и сам вошел в Гостевые покои Высшего Дворца планеты До Кул. — Видите, мы использовали алдоузский хрусталь, но сделали все в собственном стиле, — светясь от гордости, Правитель повел рукой.

Да, интерьер был великолепен. Нити алдоузского хрусталя спускались с потолка вдоль трех стен комнаты. Стоило только капле света упасть на них, и ароматизированный воздух наполнялся нежным свечением — так отражается теплое солнце в воде. Затар взглянул на украшения вроде бы одобрительно, кивнул, пробормотал что-то, похожее на комплимент. Но его мысли были далеко.

— А четвертая стена?

— Экран, Притьера, — коснувшись кнопки, он включил дисплей. На дальнем горизонте — солнце До Кул, а рядом Набур, естественный спутник. Но не это привлекло внимание Затара. Там, в созвездии, которое жители До Кул называют Танцор, искрился темный участок — туманность Танцора, за которой звезды. И где-то там флот Затара. И война. И его враг.

— Вы одобряете? — осмелился спросить Правитель.

Затар медленно кивнул, вглядываясь в дисплей. Итак, его комнаты во Дворце смотрят на Зону Гаррена — тем лучше. Мыслями он там, но хорошо и жить так, чтобы видеть участок неба.

— Прекрасно, — мягко сказал он. — Подойдет.

Быстрые движения Правителя отражались в хрустальных подвесках, он проверил систему освещения, способную включить радужные полосы на потолке, выложенном белым хрусталем.

— Вся мебель оборудована силовым полем, — сказал он Затару, — вы сможете менять ее температуру, мягкость, форму.

— Я знаю эту систему, — Притьере хотелось поскорее избавиться от этого человека, который и так уже достаточно долго вел его по залам дворца, а теперь, кажется, не собирается уходить. Смерть по приказу браксана была бы очень соблазнительна, но явно избыточна.

— Музей сейчас продает экспонаты, — Затар использовал Тон личной заинтересованности, — и многие экспонаты с Гранд-выставки принадлежат теперь моему Дому. Я был бы рад, если бы кто-то, достойный того, присмотрел за этой операцией.

Правитель не сразу уловил намек, но когда понял, то низко поклонился, воображая, что его могут потом наградить.