— Чёткая машинка. Смотрящий, никак? — он попытался рассмотреть салон сквозь тонированное стекло, даже потёр его рукой в тактической перчатке, зачем-то попинал водительское колесо.

— Льстишь, капитан, не дорос я ещё. Так, присматривающий.

— Ну-ну... Ясненько. И с каких же это пор братву интересуют проблемы обороны государства? — хмыкнул он.

— Мне ваше грёбаное государство, как и проблемы кадровых, по бубну тунгусскому! — хлопнул я рукой по бедру. — Да только расклады сейчас такие, что и братва рядом в ножи за родное встанет. Так что ты гофру не морщи, я тоже там повоевал мальца, ага. Мальчишек вот вывез, а старшина ментовской один на позиции остался с моим автоматом. Реальный мужчина, цельный. И никто ему, смотрю, не помогает.

Да, отличный у них тут рубеж обороны. Жаль, что находится он на южной окраине города. Отступать есть куда, впереди Енисейск. Или же это уже лесосибирские своих поставили?

— Ну, тогда и ты не рычи, — предложил он тише. Уверенно держится. Этот офицер отступать явно не собирается.

— Скоро поможем, — тихо добавил он.

— У этих папуасов два орудия. Какие именно не опознал, я только гаубицы Д-30 хорошо знаю. Но у огневиков пушки поменьше калибром.

— В курсе... Прозевала разведка. У щетины есть 76-мм советские дивизионные пушки Ф-22 образца 1936, оружие начала Второй мировой, — скривился он, и я понял, что артиллерия противника его сильно беспокоит.

— Впервые были применены во время конфликтов у озера Хасан и на реке Халкин-Гол. И в советско-финской повоевали.

— Ого! Это же антиквариат, музейная вещь! — удивился я. — Долог же был путь сюда от Озера Хасан! И где партизаны их подрезали?

— Об этом уж пусть госбезопасность и особисты думают.

— Дебаркадер разбит, блокпосты сняты, — продолжил я. — Капитан, вы здесь, конечно, все крутые, как Эверест, но без вертушек не получится.

— Ишь, умный какой! Служил, что ли?

— Довелось, в арте. Какая дальность у этих Ф-22?

— В зависимости от типа используемого боеприпаса. Осколочно-фугасной гранатой могут и с тринадцати километров достать.

Я присвистнул. Партизаны, узнав о существовании этого блока, перебросят орудия шустро, помешать-то им некому.

— Тогда тем более. Видел, как где-то во-он там, на окраине сел «Робинсон». Реквизировать борт, посадить пулемётчика...

— Нельзя, это частный геликоптер, принадлежит каким-то иностранцам, скандал будет. Моргнуть не успею, как звезды с погон посыплются... В Черемшанке стоят четыре штуки Ми-24 с НУРС-ами, по сводке два неисправны. А как до дела, так выяснилось, что в воздух ни одну вертушку не вытолкнуть, срочно комплектуют хотя бы один борт! — с горечью поделился капитан. — Топливо им не дают для полётов, бардак.