На крыльце дома привидениями возникли дед с бабкой, оба в серо-белом, по виду — классические сказочные герои. Старик со старухой, только что упустившие румяного Колобка и ограбленные на хавчик ушлым солдатиком-кашеваром с топором. Между прочим, топор на сцене присутствовал, советский туристический, в детстве я такой в деревья метал. У бабки из правого кулачка древнеримским мечом легионера торчала длинная скалка. Настроены супруги были решительно.

— Товарищ Данила, почему они начали стрелять?

— Вояки... — уклончиво буркнул я, не спуская глаз с приближающихся хозяев, — Как-то понять их можно. И учесть. Подъезжают к зоне боевых действий, личный состав на взводе, позади почти сутки нервяка. Впереди неопределённость. Сейчас они главные. Все сомнения и вопросы готовы решать пулемётом.

— Ироды-ы! — завыла бабушка, а дед дрожащей рукой воздел над головой чёрный томагавк с резиновой рукоятью.

— Всё разрушили, махновцы проклятые! Пропитания лишили стариков! — нагнетала напряжение бабка.

Я торопливо выбросил редис на землю и вытянул вперёд ладони.

— Спокойно, товарищи крестьяне! Мы не махновцы, а защитники Енисейска, простого человека не обидим, все убытки будут компенсированы!

— Компенсацию сулишь? — зловеще проскрежетал протезом старичок. — Опять расписку напишете, с которой год ходить по инстанциям? Весь урожай сгубили, одного укропа на три ящика, две несушки!

— Пф-ф… Извините, курица пострадала одна, — сдув с губы прилипшее пёрышко, опрометчиво возразил Ложкин.

— Молчи лучше, идолюка, не доводи до греха, морда махновская! — разъярилась бабка, покачивая скалкой.

Ветераны умело обходили группу прорыва с флангов.

— Компенсация будет произведена немедленно, — объявил я, торопливо доставая из кармана рулон баксов и стаскивая с него синюю резинку. Старики тут же притихли, холодное оружие опустилось дулом в землю, к убитым грядкам.

— Что за фантики?

— Доллары, дедушка, американские доллары, — торопливо пробормотал я, распрямляя сотенные бумажки. Отсчитал три, подумал, добавил четвёртую... Какого черта?! Скорее всего, эти брошенные государством люди никогда не держали баксы в руках, и вряд ли подержат их впредь.

— Держите, бабушка, здесь пятьсот, — сказал я, угадав в ней главного и единственного финансиста семейства. — Этого вам хватит и на ремонт калитки, и на курей. Даже вторую теплицу построить можно.

— Петьку наймём! — тут же деловито предложил дед, спрятав топорик под ремень.

— Этого малохольного? Собутыльника? Сама найду, рукастого да малопьющего, а то вы с Петькой наремонтируете, — решила хозяйка, убирая деньги под вырез кофты. — Спасибо, сыночки!