Враг моего врага – мой друг.

В Пензу они зашли всего на полдня, только за тем, чтоб пополнить запасы. Благо, у Добрынина в закромах Нового Убежища был избыток еще с Казахстана. Да и топливо в тех двух цистернах, что приволокли в прошлом году, еще оставалось. Добрали недостающее – и снова в дорогу.

Маршрут был уже известен, и потому ДШГ не плутала. Но за пять лет с момента последнего их здесь появления она очень сильно изменилась – и конечно, не в лучшую сторону. Еще больше ям, еще больше кочек, еще меньше асфальта – фактически, теперь его просто не было. Это была теперь та самая дорога, по которой Первая Ударная, торопясь, ползла две недели.

Почти столько же понадобилось и ДШГ. Две недели на то, чтобы, вставая лишь на ночлег, пройти от Пензы до дома старика Шамана. В поселках, попадавшихся на пути, они уже не останавливались – Данил не желал, чтоб его, не дай бог, запомнили и опознали через три месяца. Одно дело – Сказочник. А если так будет везде? Как отреагирует на подобные узнавашки Хасан? Это даже не смешно…

Дорога до Тиманского кряжа была ему известна. Но вот после… Он никогда не бывал дальше по тракту, не знал путей и подходов. В первый раз их перетащил Непутевый Тоннель, во второй раз они не поднимались выше дедова дома. И потому последний отрезок пути ДШГ шла на ощупь.

Что было известно о северном комбинате… Профессор, перед самым отъездом указав их цель между Интой и Воркутой, врал. Или ошибался – теперь уже не узнаешь. Комбинатовская община находилась в районе Печоры, километров за двести до Инты. Это Добрынин понял еще тогда, в прошлый поход, когда сверялся с картой. Мимо проходил тракт и железная дорога. Пожалуй, достаточно, чтобы найти большую общину. На крайний случай – остановиться и спросить, как делали они уже не раз. Язык, говорят, до Киева доведет…

Всю дорогу, пока шли до Печоры, Добрынин неусыпно бдил, контролируя окрестности. Снова оказаться в Непутевом Тоннеле или попасть в лоскутную местность Блуждающего Края – да ну его нахрен. Хватило выше головы. Однако, прошло без эксцессов. Миновали Зеленоборск, Рыбницу, Талый, Каждером… Все эти названия он читал на облупившихся придорожных указателях, сами же поселки были безлюдны. И лишь в Чикшино им попалась старуха, ковылявшая по обочине и тащившая на плечах коромысло с ведрами.

– Ась? Комбинат? – противным голосом переспросила она, теребя бородавку на подбородке. – Отродясь у нас тут комбинатов не было… Так эта… Можа, газовики нужны? Это вам до Березовки и направо, вдоль чугунки!

– Чего-чего? – удивился Добрынин. – Чугунки?..