Насчет вокзала Берестов не соврал, как и у любого опера, у него на Киеве-пассажирском были крепкие связи и лично ему обязанные люди.

Вокзал везде – в России, на Украине, где угодно, – был и будет одной из самых криминогенных точек города. Постоянное движение, люди приезжают, уезжают, оставляют вещи в камере, многие везут с собой ценности, и немало. Кому-то нужно такси, кому-то водка, кто-то покупает дешевые вещи – предъявить потом претензии он не сможет, так как уедет. За вокзал в кровь бьются таксисты, лоточники и рэкетиры, на вокзале – никогда не переведется работа для ментов. Но главные железнодорожные ворота страны, Киев-пассажирский, представляли собой совсем уже что-то запредельное.

Вонь, грязь, никто ничего не убирает, под ногами шмыгают крысы. Перед вокзалом – столпотворение таксишек и желтых автобусов «богданчиков», тут же тетки сдают комнаты приезжим – это далеко не безопасно, так как, оставив вещи на левой квартире, можно их и лишиться, могут нож к горлу приставить. Тут же – МАФы, одно время их убрали, но как только на Киев пришел новый мэр – их тут же поставили заново, и теперь тут торговали родственники мэра и чиновников из КУГА. По ночам вокзал становился пристанищем для бомжей, многие были в военной форме, так как сыновья лейтенанта Шмидта больше не в моде. В окрестных дворах с рассветом организовывались стихийные мардикер-базарчики, как в Азии, – дешевая рабочая сила, на стройки, на ремонт квартир, грузчики на рынок и все такое прочее. Вездесущие азербайджанцы и цыгане предлагали вмазаться и отравиться. Все вертикальные поверхности были заклеены объявлениями об автобусах в Москву, Ростов, Краков, Белгород, Варшаву, предложениями визовых услуг и дешевой любви…

Берестов остановил машину задолго до вокзала, вышел, прошелся. Опытный опер, он не заметил ничего – ни подозрительно небольшого количества различных барыг и таксеров, ни машин с лишними антеннами, ни движения на крышах.

Береженого бог бережет, небереженого конвой стережет!

Решившись, он свернул в проулок, вышел во дворик, прошагал мимо шеренги людей с чемоданчиками инструментов, подошел к старому «Иж Комби», который в России сдали бы на утилизацию. Стукнул в стекло.

– Булыга…

Коренастый здоровяк с лицом картошкой полез из машины.

– Гражданин начальник…

– Здорово. Живой еще?

– А чего нам…

Булыга был с Харькова. Берестов один раз его крепко отмазал – не за деньги, просто на будущее сказал пару слов. Сейчас Булыга присматривал за базаром нелегальной рабочей силы – на большее ума не хватало.

– Да ничего.