– Ты не понимаешь. Здесь большая политика.

– Бред. Это ж…, Жень. Хочешь, скажу, что я думаю? Играли вы – и заигрались. Сначала вам хаты в Киеве нужны были, и вы начали их получать таким вот способом, если государство не дает. Стариков-старух убивать. Понравилось – начали уже на продажу хаты делать. А теперь на новый уровень решили выйти – водка. Конкурента по рынку привычным способом устранить решили – да не вышло. Конкурент жив остался – и сейчас уже по вашему следу идет. А конкурент не простой, у него подвязки – не чета вашим…

– Не так было!

– Так – не так. Короче, сто штук.

– Чего? – убито сказал гость.

– Сто штук. За то, что дело умрет по тихой. Со всеми вашими движениями никто не будет разбираться, сколько старух умерло, кто в тех квартирах живет. Согласись, сто при таких паскудных раскладах – это по-божески.

– Но у меня нет таких денег.

– У тебя – и нет, Жень? Ой?! У тебя нет – собери, не мне тебе рассказывать, как это делается, да?

Оба они понимали друг друга без слов. Взятки, которые берет полиция, – они ведь не просто так. И не просто так их берут все без исключения. Деньги нужны были просто для того, чтобы выжить. Денег стоило все. В последнее время снова получила популярность «перетасовка» – когда руководителей областных управлений, центральных отделов и управлений МВД, начальников отделов в прокуратуре и областных прокуроров то и дело переназначали с области на область, чтобы избежать обрастания коррупционными связями. Наивные… Чтобы обрасти коррупционными связями, требовалось несколько дней, не больше, а деньги теперь собирали для того, чтобы заслать в Киев и переназначиться. Платили за то, чтобы пройти аттестацию, чтобы замять результаты внутренних и прокурорских проверок, чтобы не получить оргвыводы за ухудшающуюся криминогенную ситуацию на вверенном участке (хотя куда хуже – только если гражданская война). Если раньше менты представляли собой братство, корпорацию и прикрывали друг друга из чувства корпоративной солидарности (сегодня тебя, а завтра меня!), то теперь все в системе стоило денег – дружба, честь, помощь. Каждый собирал деньги не столько на хату, тачку, обучение детей (хотя и на это тоже), сколько на то, чтобы остаться в системе, откупиться от начальства, не попасть в тюрьму. Чем выше ты поднимался по служебной лестнице, тем больше ты получал права оставлять на собственные нужды. Не могло быть иначе.

– Правда, нету! – выкрикнул Евгений – Пролищук, с…а! Все вытянул, гад. Дело мое не хотел закрывать.

Пролищук до революции гидности был следаком Генпрокуратуры, его имя в ментовских кругах было не менее известным, чем имя судьи Вовка[77] – в кругах околополитических.