– Свенн? – Поворачиваюсь к нему, стоящему за спиной Пола: – Чего прячешься? – Развожу руки для объятий: – Я так рад тебя видеть!

– Рад? – Удивлённо и смущённо улыбаясь он подходит ко мне: – Ты и вправду рад? Не злишься?

– Я?! На тебя?! Да ты что? – Делаю небольшой шажок вперёд: – Ты же искупишь свою вину? За ту подставу?

– Ну, Сэм, ты понимаешь, – начинаешь он, но прежде чем успевает сказать что-либо ещё, моё колено впечатывается в его промежность.

– Ыыыххх!

Он складывается вдвое, и я на миг замираю, наслаждаясь и этим видом, и звуком.

– Вот, видишь? – Присаживаюсь на корточки рядом с ним: – Уже и искуплять начал!

Встаю, готовясь зарядить с ноги по рёбрам, но мне в грудь упирается дубинка полицейского. Чёрт! Вот нет бы им задержаться!

– Гражданин! – Страж закона хочет сказать что-то грозное, но видя форму теряется и сбавляет обороты: – Господин офицер, – продолжает он гораздо менее агрессивно: – У нас здесь не принято гражданских убивать. Ну, по крайней мере так открыто.

– Убийство? Вы о чём? – Искренне удивляюсь и осторожно, стараясь не касаться шипов разрядника, отвожу дубинку в сторону: – Тут какое-то недоразумение.

– А это? – Указывает он на копошащегося на полу Свенна: – Это как называется?!

– Ах, вы об этом, офицер, – выдыхаю с явным облегчением: – Так это традиция.

– Традиция?!

– Да. Нашего военного училища. Кто первый въе..[censored]..т, называется. Очень, знаете ли, реакции способствует. Да вы сами у него спросите, – киваю я на Свенна, за это время сумевшего принять сидячее положение.

– И спрошу! – Наклоняется он над ним: – Гражданин! На вас напали! Вы готовы сделать заявление?

– Нее… – хрипит он: – Всё норма…льно. Так… уффф… мне… надо.

– Нормально ему! – Выпрямившись, офицер одаряет меня далёким от одобрения взглядом: – Вы там что? В жестянке своей, совсем свихнулись? Извращенцы!

– Офицер! – Мой взгляд не уступает ему в градусе негатива: – Советую вам следить за языком!

– А то что? – Не обращая внимания на напарника, тащащего его за ремень прочь, он начинает поигрывать дубинкой: – Ну? Говори, летун!

– Извините, капитан, – напарник, так и не сумевший сдвинуть его с места, вклинивается между нами: – Мой товарищ устал и не совсем владеет собой, – пятясь назад он заставляет первого дать задний ход: – Нам тут неприятности не нужны, – продолжает он, бросая тревожные взгляды на дверь ангара, словно ожидая, вот прямо сейчас, снеся её напрочь, на Станцию ворвётся толпа моряков, вопя и круша всё вокруг.