– Конечно, послушаем, – отозвался бог Судья. – Я, правда, уже отчаялся хоть что-то понять, но, может, ты мне поможешь.

– Я же говорю, это я виновата, – вновь завела свое Карин. – Только разве ж я могла знать, что все так обернется? Он ведь ее поначалу и правда сильно любил, так что я даже диву давалась, так любил, что она по утрам ходить не могла. Ну я, дура такая, возьми и ляпни при нем: вот, мол, Даринка, тебе госпожа Десси какое счастье устроила, надо и мне ее попросить, а то мой-то тюфяк вроде как уже выдыхаться начал. Днем бочки покатает, так ночью его уже только на сон и хватает. Ну я же в шутку сказала. А он давай выспрашивать.

– Кто он? – печально спросил Айд. – Твой тюфяк?

– Нет, я думаю, речь про господина Арнвера, любовника Дарин, – предположила Десси.

– Ты его правда к ней приворожила?

– Да нет, конечно. Я ее немного заворожила, чтобы она посмелей была.

– Госпожа Десси! – в один голос воскликнули близняшки.

– Конечно, а что вы думали?! – фыркнула та.

– Словом, я проболталась, а он поверил, – продолжала Карин, оправившись от изумления. – Даринка боялась, что он ее теперь разлюбит и бросит, но он, наоборот, пуще прежнего к ней прикипел, только стал бояться, что она на него какие-нибудь чары наложит или что она кого-нибудь другого присушит и изменять начнет. Ревновал страшно. Бил по лицу, чтобы на нее никто смотреть не захотел, а несколько дней назад куда-то собрался по делам, но ее оставить побоялся. Снял комнату на пять декад вперед, да и сами видите – Даринку здесь запер, да еще и привязал. Я-то знала, что и как, и поесть-попить ей носила тайком. Давно уже хотела веревку перерезать, но она все запрещает. Говорит, Арнвер вернется, рассердится и разлюбит ее. Хотя по мне так пошел он со своей любовью куда подальше.

– Кари, молчи! – взмолилась Дарин. – Он же не виноват, что никому верить не может. Его уже раз предали, и его короля тоже, теперь ему кажется, что все вокруг злые. Вот он и хочет ударить первым, пока его не ударили. Это он от горя и от глупости, а не по злости.

– Милая девушка, да почитай все зло на земле творится от горя и от глупости, да еще часто из страха, – подал вдруг голос Айд. – Злость – она и есть страх с глупостью вместе. Только на то вы и люди, чтобы уметь со своей злостью совладать. А не умеешь, значит, тебе среди людей делать нечего.

– Не знаю, милый господин, а только не мне его судить, – ответила Дарин, вытирая слезы. – Уж если и я от него отвернусь, у него совсем никого не останется. Так что спасибо вам всем, только зря вы сюда пришли. Уходите, прошу вас, не трогайте меня, я его ждать буду. Пусть моя любовь горше горького, только в этом никто не виноват, я сама так захотела.