Три раза. Только три раза закат солнца на этой планете можно было увидеть своими глазами. Ни больше и не меньше. Такое великое чудо, явление огромной планеты, приближенной к небесному светилу ближе всех остальных планет-гигантов в этой системе, пропустить столь невероятное событие было настоящим кощунством. И я пытался задержаться как можно дольше у громадного окна, разглядывая поднимавшиеся из-за горизонта языки фиолетового пламени — протуберанцы.

— Красиво, правда?

— Да.

— Жаль, что ты больше этого не увидишь.

В кабинете было тепло. В сравнении с каменной камерой в которой мне довелось пробыть три года, ощущение теплоты и уюта в комнате для допроса казалось настоящим райским наслаждение, за которым, а мне это было известно наверняка, скрывалась боль и отчаяние, впитавшееся здесь даже в стены.

Он почти не говорил — предпочитал смотреть. Наблюдать. Его лицо мало о чем могло рассказать, если только не брать в расчет несколько звезд, висевших у него на груди и погоны, указывавшие на высокое положение этого человека на планете. Его грубость оказалась оправдана — заключенные боялись его и боготворили. Его слово — закон. Его указы неукоснительно выполнялись в течение нескольких минут. Ничто на этой планете-тюрьме не делалось без его ведома и такой контроль приносил свои плоды — за годы эксплуатации тюрьмы не было зафиксировано ни одного побега.

— Ты видел бой?

— Да.

— Как тебе?

— Они дрались как животные.

— Рене мой лучший боец.

— Он чудовище.

— Тебе ли об этом говорить.

— Ты позвал меня ради этого?

Он отвернулся и спустя секунду каменное окно за его спиной распахнулось, открыв вид на пустыню, покрывавшуюся тьмой наступавшей ночи.

— Знаешь о чем я думаю каждый раз, когда смотрю на эту планету? — он не повернулся и продолжал говорить, стоя ко мне спиной, — о том, что и мы все подобны ей. Наша звезда зашла и тьма наполнила наши души. Мы стали зверьми, как те, кто сейчас ползает на четвереньках, собирая ошметки бедолаги на арене.

Потом он развернулся, прямо посмотрел на меня и сел на кресло, пододвинувшись к столу.

— У меня есть приказ. Мы должны узнать как все произошло?

— Ты и без меня прекрасно это знаешь.

Офицер слегка приподнялся и указал на записывающее устройство в дальнем углу. Оно было похоже на раскрытый чемодан и оказалось набито электронной начинкой.