Да, Джедрик полностью соответствовала образу идеального агента. При должной организации вокруг нее…
Трия взглянула налево, потом направо. Улица была пустынна. Она посмотрела на часы: время пришло. Движением руки она отправила двоих своих солдат в обход, а одного вперед, к воротам. Когда все трое были на месте, она сама скользнула вперед под прикрытием оставшихся солдат.
Часовой оказался человеком с седыми волосами и бледным лицом, которое отливало желтизной в свете уличных фонарей. Веки тяжело опускались под действием наркотика, которым агент Трии опоил охрану.
Трия открыла ворота, увидев в руке часового тревожную кнопку – что ж, ожидаемо. Солдат ухмыльнулся и наставил кнопку на нее. Она понимала, что часовой узнал ее, теперь многое зависело от добросовестности агента.
– Ты хочешь умереть за лягушек? – спросила Трия.
Часовой знал о мятеже, о беспорядках на улицах. И он был человеком, верным своему человеческому долгу, но он также знал и то, что Трия работает на Броя, на говачина. Нужно посеять в нем нерешительность. Не перебежчик ли она? Он помнил о своем человеческом долге, он фанатично ценил свое положение, которое помогло ему вырваться из бездны нищеты и прозябания. Кроме того, его связывала наркотическая зависимость: все часовые были пристрастны к каким-то наркотикам, но этот принимал средство, которое притупляло чувства. Солдату было трудно удерживать в уме несколько мыслей одновременно. Он не имел права принимать наркотик на службе, и теперь это не на шутку его тревожило. Нужно было так много обдумать, и Трия задала очень правильный вопрос. Он не желал умирать за лягушек.
Она указала пальцем на кнопку сигнализации, задав немой вопрос.
– Это сигнальная кнопка, – сказал часовой. – Не бомба.
Она замолчала, вынудив его сосредоточиться на своих сомнениях.
Часовой с трудом сглотнул: в горле у него пересохло от волнения и страха.
– Присоединяйся к нам или умри.
Он перевел взгляд на спутников Трии. Такие вещи частенько случались в кварталах, но реже здесь, на склоне, который вел наверх. Этот часовой был не единственным в охране, кто точно знал, что и кого он охраняет. Ему были даны четкие инструкции и тревожная кнопка, чтобы оповестить о нападении. Другие были снабжены более изощренными средствами и имели право принимать более значимые решения. Он же оставался самым слабым звеном в обороне здания.
– Присоединиться к кому? – спросил он.
В его голосе прозвучала деланая воинственность, и Трия поняла, что он у нее в руках.