У Гопала была с собой сумка. Он давно выкинул из нее книги и другие тяжелые предметы, и теперь там оставались только документы, которые нужно было иметь при себе всякому, кто находился на территории Британской империи, несколько печений и фляжка с водой. Он взял фляжку, сделал глоток и протянул ее женщине.

– Я ехал на поезде в Дурбан. Здесь я помогаю индийским наемным рабочим защищать свои права. Когда я узнал, что марсиане атаковали Америку, то попытался покинуть страну и отправиться домой, в Бомбей. Но несколько часов назад там тоже приземлились марсиане. А теперь они и в Дурбане! – сказал он с горьким смешком. – Вот уж повезло так повезло. Мой поезд остановился, не доезжая до города; машинист хотел развернуться. Но мне нужно попасть на побережье, в порт…

– И ты пойти пешком.

– Да, – ответил он и, поколебавшись, добавил: – Меня зовут Гопал Тилак.

Женщина кивнула. Она сказала, что ее зовут Нада, и назвала фамилию, которую Гопал не запомнил.

– Нада. Необычное имя. Или нет?

Она пожала плечами.

– Мама работать на ферме. Жена фермера дать мне имя. Нада. Имя из книги. «Ничего» на других языках. Она думать, это забавно. Книгу я потом прочитать.

– Вы говорите по-английски…

– На африкаанс лучше.

– Умеете читать и писать.

– И считать. Семья работать на ферме, в деревне. Я в городе, в компании. Компания продавать алмазы.

Алмазы и трансваальское золото, подумал Гопал, – несметное богатство из земных недр, которое изливалось отсюда в мир, принося доход в основном британцам, владевшим правами на добычу ископаемых.

– Когда прилететь марсиане… – начала Нада.

– Вы решили пойти домой. Прямо как я. Вот только направляемся мы в разные стороны.

Нада посмотрела на него.

– Ты знать Дурбан?

– Не особенно хорошо. По работе мне в основном надо ездить в глубь материка, в маленькие города, в деревни. В этой стране, сшитой из лоскутков, в деревнях больше всего трудностей – и у африкандеров, и у индийцев, и у зулу вроде вас.

– Зулу здесь первые. Теперь у нас все забрать.

– Я знаю, – сказал он с чувством. – Десять лет назад, даже больше, я работал с Махатмой Ганди. Слышали о нем? Он юрист, учился в Британии, а здесь боролся за права индийцев. Ненасильственное сопротивление – вот его метод; на нашем языке это называется «сатьяграха». Ты просто откладываешь инструменты и отказываешься работать. Но даже несмотря на то, что мы одержали маленькую победу, в жизнь претворилась куда большая несправедливость – узаконенная дискриминация местного населения.