– Но как я…

– Поезжай на мотоцикле к немецким позициям и помаши там этим чертовым флагом, прежде чем тебе успеют отстрелить причиндалы. И проследи, чтобы немцы прочитали эти письма. Все ясно?

Конечно, на деле все оказалось куда сложнее.

Первая часть задания была достаточно нехитрой. Андрей поехал на мотоцикле на северо-запад через самую живописную часть города: он пересек Дворцовую площадь и проехал по мосту через Неву, откуда открывался прекрасный вид на Петропавловскую крепость – самое старое здание в городе, которое ныне служило тюрьмой и было, подобно многим городским достопримечательностям, покрыто шрамами от немецких снарядов. В тот день улицы были полны смятенных и перепуганных горожан, так что Андрею то и дело приходилось жать на газ и махать рукой, чтобы ему освободили дорогу. До жителей явно долетели вести, что на юге приземлились марсиане, и естественным позывом было бежать – но куда? Самым логичным казался путь на север, однако там поджидали немцы, они никуда не делись, и германская пуля убивала не менее надежно, чем марсианский тепловой луч.

Андрей добрался до северо-западных пригородов. Здесь было рукой подать до фронта, и улицы, по которым ехал Андрей, были полуразрушенными и почти пустынными.

Когда он добрался до первых траншей с российской стороны, ему пришлось предъявить свой пакет.

Андрея остановил часовой, отвел его к капралу, а тот пошел с ним к другому лейтенанту, который прочитал охранное письмо с явным изумлением. Он оглядел Смирнова с ног до головы.

– Не хотел бы я оказаться на твоем месте. Мы отправим пару человек тебе на подмогу, чтобы прикрыли, если что, – и найдите-ка ему палку побольше, чтобы прицепить этот флаг!

У Андрея забрали оружие и провели по сети траншей к передовой. Там он, поднявшись по короткой лестнице, выбрался из-под земли на свет. После пыльной тесноты траншей было на диво приятно снова оказаться на солнце. Затем его отвели к отверстию в проволоке, через которое он пролез наружу.

И вот он пошел по рыхлой грязной земле, размахивая белым флагом и с каждым шагом чувствуя себя все более жалким. Ему случалось бывать на передовой, но он никогда раньше не выбирался из траншей…

– Стой.

Это слово было произнесено на русском, но с резким акцентом. Впереди стоял мужчина в серой форме, такой же грязной, как и у него, – Андрей недостаточно хорошо разбирался в немецких знаках различия, чтобы понять, в каком звании солдат. Сердце бешено забилось. Но Андрей заставил себя приветливо сказать:

– Доброе утро.

Мужчина рассмеялся:

– И тебе.

– Ты говоришь по-русски?