Он всегда любил последние дни Рамадана, три дня празднеств после месяца поста: когда родственники приходили друг к другу в гости и дарили сладости, табак, духи или фарфор, когда друзья собирались в кофейнях, когда на открытом воздухе устраивали ярмарки со всевозможными развлечениями для детей. Получив ранение, Эмре, пытаясь чем-нибудь себя занять, начал ставить сценки театра теней – собственные переложения народных легенд для племянников и соседских детей и пикантные истории для взрослых. Искусство это было незамысловатым, но Эмре был хорошим рассказчиком, а потому это увлечение оказалось в радость ему и семье. И, по сути, помогло ему заново открыть для себя жизнь.

Теперь Эмре вынужден был много времени проводить в родительском доме, в самом сердце той ветхой и обшарпанной части Константинополя к югу от Золотого Рога, который иностранцы называли Стамбулом. Жить после ранения было, разумеется, нелегко, но кое-что приносило ему утешение. Жизнь даровала Эмре преданных старших братьев, сестру и юных племянников. Так он и начал писать; помимо кукольных сценок, он помогал племянникам делать домашние задания и записывал рассказы, которые для них сочинял. Некоторые из этих историй он публиковал в одной стамбульской газете, редактор которой всячески призывал его писать еще. Мать Эмре, пережившая своего мужа, вероятно, считала этот замысел ребячеством и пустой тратой времени. Но у ее сына, по большей части прикованного к постели, этого времени теперь было в избытке, так что он волен был тратить его как угодно.

Быть выездным репортером он, разумеется, не мог. Зато мог путешествовать во времени с помощью книг, одолженных у родственников. Он писал очерки по истории города и вскоре стал писать для туристических путеводителей, за что платили лучше. Иностранцы толпами ходили по Стамбулу, пытаясь таким образом показать, что они друзья, а не враги османов, – все дело, конечно, было в нефти.

Сейчас Эмре беспомощно следил за новостями. Война Шлиффена грозила нарушить порядок в Османской империи так же, как и в Российской, но Эмре казалось, что в последнее время все как будто бы наладилось. Султана вернули, хоть это и не встретило всеобщего одобрения. Британцы настаивали на своем «протекторате», чтобы обеспечить себе доступ к Суэцкому каналу и нефти с Ближнего Востока, но в остальном не вмешивались во внутренние дела. Что до немцев, те оказались полезными союзниками, пусть и временно: помогали умерить пыл русских, которые намеревались прибрать Константинополь к рукам. Временные союзники. Должно быть, на большее надеяться не стоило.