Выскочившая ей навстречу Эмерна всхлипнула.

– Тивиль… она… – и девушка горько разрыдалась. Тэра, поняв, что, похоже, Тивиль наконец-то добилась своего, максимально ускорила шаг. После шестнадцати часов почти непрерывной стирки ноги напрочь отказывались передвигаться бегом.

Тивиль обнаружилась в дальнем углу норы. Увидев ее, Тэра невольно вздрогнула и, подняв руку ко рту, закусила палец, пытаясь болью физической унять другую боль. Это уже вошло у нее в привычку. Уж слишком много боли им выпало здесь, на Оле. А за ее спиной тонко и горестно закричала Миа…

Тогда, почти месяц назад, Тивиль, немного подумав, в конце концов согласилась пойти с лекарем. И ее никто не стал отговаривать от этого. Потому что по меркам Киолы ее поступок выглядел вполне естественным. Нет, то, что Тивиль, так сказать, неровно дышит к Троекату, было ясно даже слепому. Но ведь они же пока даже не постоянные партнеры. Поэтому она вполне может позволить себе пойти с абсолютно любым мужчиной. К тому же совершенно непонятно, как скоро юноша поправится настолько, что сможет сам подарить девушке «ночь любви». Так что все было в рамках привычных правил… Более того, многие посчитали ее согласие настоящей жертвой с ее стороны. Ведь Тивиль точно не испытывала особого желания заняться любовью с этим не слишком-то и симпатичным типом и сделала это только для того, чтобы он помог ее возлюбленному и остальным раненым. О чем же тут думать? Тэре даже показалось, что Анакроет бросила на Тивиль несколько завистливый взгляд. Впрочем, она всегда была несколько… мм-м-м… экзальтированной…

Как они все ошибались!

Впрочем, все по порядку… Сначала лекарь занялся ранеными. Это… это было ужасно! Киольцы до сего момента никогда не сталкивались с вообще каким бы то ни было лечением. От травм их оберегал персональный щит, а болезни… болезней на Киоле не было. Вообще. Ну, кроме психических расстройств… Потому что, во-первых, в генетически совершенном организме, каковым обладали все киольцы, генетические сбои которых начинали устраняться еще даже не в утробе матери, а на этапе формирования яйцеклетки и сперматозоидов в донорских организмах, болезни зарождаются намного реже, чем в организме со сбоями. И во-вторых, даже если какая-то болезнь и находила щелку в чьем-то безупречном генетическом щите, сама повседневная жизнь была устроена так, что не давала болезням ни малейшего шанса. У болезнетворных культур просто не было возможности развиться и набрать массу. Ибо полный контроль здоровья осуществлялся как минимум несколько раз на дню. Причем данное действие совершенно не требовало никаких усилий со стороны населения. Ибо было «встроено» в обыденность… Ведь каждый из нас несколько раз в день принимает пищу или выпивает тот или иной напиток от разных взваров до соков либо простой воды. Так вот, как только киолец помещал свою руку в финишную зону «куба», целый сонм датчиков проводил мгновенный анализ состояния здоровья пользователя, и в заказанное блюдо или напиток столь же мгновенно добавлялись все необходимые организму витамины, микроэлементы или лекарства. Более того – минимум раз в сутки организм непременно получал порцию диагностических нанитов, которые позволяли провести полное обследование и передать полученные результаты центральному блоку при последующем обращении пользователя к «кубу». Минимум, потому что если при обследовании выявлялось даже самое пустяковое отклонение от нормы, порция диагностических нанитов немедленно размещалась в уже заказанном блюде или напитке. Вследствие чего даже такие слова, как «рана» или «болезнь», были для подавляющего большинства киольцев чем-то необычным, непонятным и совершенно не встречающимся в их жизни. А те примитивные меры даже не лечения, а просто облегчения состояния раненых, которые ребята из команды Тэры применяли до сих пор, типа мокрой тряпки на лбу, были результатом либо советов аборигенов-олийцев, либо просто случайной находкой, совершенной методом тыка.